По папиной интонации я поняла: он не уточняет, он утверждает. Я промолчала. Насколько мне было известно, на перемене никто по холму не лазал; правда, мальчишки иногда играли в «царя горы», но исключительно после занятий. Здорово рисковали. Цеплялись за ветки, нащупывали ногами выступы в отвесном склоне, переводили дух за древесными стволами. По склону вились тропы, проложенные мальчишками, да ещё оленями и кроликами.
– Скажи, дочка, ты на холме кого-нибудь видела?
Я покачала головой:
– Нет. Я же смотрела на лошадок и на мистера Анселя. А потом, когда Руфь упала, – на неё.
Губы мои задрожали.
– Тише, Аннабель, – папа стал гладить меня по голове. – Всё будет хорошо. Не плачь. Потом это обсудим.
А сам снова повернулся к холму. Я поняла: ещё много чего придётся обсуждать.
Глава восьмая
Руфь лишилась глаза. Он просто вытек, как яйцо. Мне мама в тот же вечер сообщила. Другая бы утра дождалась, но только не моя. Она понимала: в любом случае мне будут сниться кошмары, в любом случае я пойму: Руфь изменилась бесповоротно. Да и я тоже.
Конец ознакомительного фрагмента.