– Может, ты хочешь вернуть потерю на законное место? – мелкие волоски становятся дыбом по всему телу от шипящих звуков. Ещё издевается, засранец! Грубо вырываю проклятый купальник и крепко прижимаю к груди. А как завязать?

Слегка шероховатые пальцы мягко поглаживают мою напряжённую спины. И без того трясущиеся колени сильно подкашиваются. Я едва держусь на ногах. Три лёгких прикосновения и верх надёжно закреплён крепким узлом. Прекрасный спаситель ловко осуществил невыполнимую, на мой взгляд, задачу.

– Не за что, Василёк…

Медленно оборачиваюсь и тону. Нет, не в прямом смысле. Гибну в бескрайней бездне цвета тосканского солнца. Мучительное противоречие и губительный огонь полыхают в цепком взгляде незнакомца. Мужчина безнадёжно сражается с собственными демонами. Я вижу безумное отчаяние и опаляющую страсть. Никто и никогда не смотрел на меня так. Яркая вспышка золотыми искрами вспыхивает в глазах и жестокие черти празднуют победу. Проиграл…

Громко рыча, парень стремительно бросается ко мне и притягивает к мускулистой груди. Огромная лапища крепко обхватывает талию. А широкая ладонь плавно ложится на шею. Большой палец нежно поглаживает яростно бьющуюся жилку. Волна хаотичных электрических разрядов разлетаются по венам. Сладко жалят и жгут нервные клетки. Непослушное тело реагирует на «песнь» соблазна яростной дрожью. Порочно красивое лицо незнакомца медленно приближается. Я вижу немое обещание блаженства в звериных глазах. Сейчас поцелует…

– Не надо… У меня есть парень, – едва слышный шелест слетает с губ. Тихая мольба и жалкий писк порядочности служат напоминанием самой себе. Дура…Какая же ты дура, Василиса!

– Ну, тогда беги к нему, глупая мартышка… – мужчина отстраняется и отпускает меня.

Беги… Беги, дурёха! И не оглядывайся! Пока я держу себя в руках.

«А-а-ар-р-р-р-р!» – зверь настойчиво рвёт поводья и пытается прогрызть путь на волю. Волк жаждет самку. Неистово требует пару. Схватить… Утащить к себе… Целовать… Обнимать… И трахать. Нежно и долго. Но я не могу! Безумно хочу, но не могу…

Три дня рыжая глупышка шаталась на границе Волчьего леса. Искала меня… Звала… Я чувствовал её. Слышал каждую мысль, ощущал каждый шаг. Ушибы, царапины и слёзы резали душу тупым, ржавым ножом. Распроклятый аромат земляники, мяты и полыни преследовал везде. Что б тебе сквозь землю провалиться! Даже за несколько километров нос улавливал нежный запах человеческой пары.

Больше полынный. Василиса грустила и злилась. Травянистая горечь усиливалась с каждым часом, и сводила меня с ума. Я выл и стонал. Злился. В кровь разбил кулаки об острые камни. Несчастные булыжники. Время, ветер и вода должны были сотворить из валунов песок, а не теряющий рассудок двуликий. Всеми силами избегал встречи с вредной луной. Следил, вынюхивал, высматривал, но не попадался в поле зрения изумрудных глаз.

Питер… Мудацкий засранец. Как же мне хотелось задушить мерзкого пацана. Упырёныш усиленно лез в трусы к милой крошке и каждый раз получал отказ. Жалкий заморыш слюнявил сочные губки малышки, стараясь возбудить в девушке страсть, но в хорошенькой головке Васи царил только мой облик. Хах! Все мысли истинной занимал странный лесник и желтоглазый волк. И ни одной о Питере. Я откровенно злорадствовал. Последняя попытка соблазнить зеленоглазую крошку закончилась звонкой пощёчиной и моим ликующим смехом. Но сопляк быстро нашёл утешение в пылких объятиях шлюхастой брюнетки.

Жаль, что человеческая луна ужасно упрямая. Вижу цель – иду к ней…