Лесной Дух! Неужели Идар пришел за мной?!

– Андар говорит, что они увидели темную шкуру, – продолжал вожак, – но чужак успел скрыться. Кто он?

– Я не знаю этого волка, – растерянно ответила я, ища поддержки у волчонка Натара, но тот глядел на меня исподлобья, обвиняя взглядом во лжи. – Да есть ли у вас сердце?! – воскликнула я. – Отпустите меня!

– Взять, – коротко велел вожак, и это стало последней каплей моего терпения.

Сила не струилась по жилам, а промчалась обжигающей лавой, воспламенив кровь. Ко мне метнулись несколько волков – я зарычала с остервенением и бросилась на того, кто был ко мне ближе всех. Вкус его крови наполнил пасть, а потом… Это потом стало неожиданностью для всех, включая меня. Темная тень, ворвавшись в поселение, кидалась на всех без разбора. Я не видела, кто это, не поняла, но запах! Запах мне показался знакомым. Обернувшись, я успела увидеть, как мой неожиданный помощник скрывается под телами белых волков, кинувшихся на него разом. Теперь им было не до меня, и я бросилась прочь, тут же забыв, что за спиной неизвестный мне безумец один вступил в схватку с целой стаей. Прости меня, волк, кто бы ты ни был, но…

Идар! Мои мысли полнились только моим избранником. Тревога, тоска, надежда вели меня вперед, даруя крылья, и тело налилось новыми силами. Вскоре я выбралась на дорогу и помчалась вперед, уже не путаясь. А когда запах родных уже мест коснулся обоняния, я готова была от радости подпрыгнуть и перекувыркнуться через голову. Но сейчас было не до щенячьих забав, и я поспешила к логову. Однако, не добежав до него, остановилась и принюхалась: людьми не пахло, значит, охотники не обогнали меня.

Вновь сорвавшись с места, я подбежала к логову и застыла, как вкопанная. Идара здесь не было, и все же увиденное заставило меня изумленно разглядывать то, что осталось от нашего с Идаром дома. Моя челюсть сама особой отвисла, язык вывалился из пасти, и глаза, кажется, стали в два раза больше. Дверь была полностью снесена и валялась на земле. На ее поверхности я увидела глубокие борозды от когтей. На стенах красовались те же полосы, снаружи и внутри, словно кто-то в ярости кидался на них. Внутри не осталось ничего, что напоминало бы обустроенное уютное жилище. Сунув нос в маленькую кузницу моего волка, я заскулила. Кто-то разнес там все, не оставив на полках и гвоздях ни единого инструмента.

Перестав изумляться, я принюхалась и плюхнулась на мохнатый зад. Противный людской запах почти исчез, впрочем, и запах Идара был не так силен. Ярче всего пахло тем самым волком, который помог мне в стае белых. Да кто же ты?! И почему уничтожил мое логово?! Разрушил здесь и помог там… И я поняла. Волк, заглянув сюда, пришел в бешенство и разнес все, до чего смог дотянуться. Но почему?

Нервно рыкнув, я помотала головой. О чем ты думаешь, Айна?! Фыркнув еще раз, я уткнулась в землю носом, тщательно исследуя следы и запахи. Чужак мешал: он перекрывал запах Идара. Это раздражало и отвлекало, заставляло память напрягаться. Приходилось постоянно бороться с собой, чтобы отогнать назойливые образы, все упорнее лезшие в голову. Наконец мне удалось ухватить след моего волка, и больше я ни на что не отвлекалась.

Зачем Лесной Дух придумал боль? Зачем он позволил нам чувствовать? И если дал силу единения, почему не связал настолько сильно, чтобы можно было найти своего избранника, даже не открывая глаз? Зачем Отец поселил в душе зверя огонь, если не научил гасить его хотя бы на время? Невозможно думать, невозможно чувствовать, невозможно жить, когда внутреннее пламя жрет тебя не переставая. Засыпая, ты хрипишь от боли, просыпаясь – стонешь от тоски. Вставая на ноги, ты кричишь от бессилия, падая на лапы – воешь от горя. И так день за днем, час за часом, мгновение за мгновением ты горишь и не можешь превратиться в пепел.