– Из финансовых соображений? Я не могу гарантировать, что собаке не станет хуже. Нужно отследить функцию почек, обеспечить обезболивание, обрабатывать раны. Вы не справитесь дома.

– До утра. Пусть остаётся до утра, не дольше.

– Что-то он не рад вас видеть, – приподняла бровь Ольга, посматривая на пса. Тот прикрыл глаза и лёг на пол. – Хотя, наверное, ещё не пришёл в себя после наркоза. Пойдёмте, нужно оформить кучу документов. А эту умницу как зовут?

Среднеазиатская овчарка в металлическом наморднике-корзинке охотно завиляла коротким хвостом, и хозяин натянул поводок. «С таким не забалуешь», – подумала Ольга. «Но на живодёра вроде не похож. Хоть бы привёл Дружка на снятие швов, убедиться, что он в порядке».

Волк не выходил из дальнего угла вольера. Зверь скалился и прижимал уши каждый раз, когда видел вдалеке человека.

– Ему больно и страшно, – грустно заметил Серго. – В природе он бы не выжил, и прекрасно это понимает. Ты готова?

У Алёны слегка тряслись руки, когда она набирала препараты из ампул в шприцы.

– Я его боюсь, – призналась девушка. Её глаза были красными от постоянного недосыпания – дорога до института теперь занимала больше двух часов. – В прошлый раз мне показалось, что волк вот-вот вырвется из-под контроля.

– Завтра снимать швы. Ты говоришь, они неплохо выглядят. Значит, скоро всё закончится, родная!

Алёнка словно искупалась в любящем взгляде молодого мужа и почувствовала прилив сил:

– Всё-всё! Я вовсе не собиралась жаловаться. Ты же знаешь – я сделаю всё, что надо. Но снимать швы… Мы можем позвать ветеринара сюда?

– Дядя Витя позвонит. Думаю, решим.

Серго скрылся в доме, и через несколько минут чёрный исхудавший волк вышел из своего убежища, опустив голову. Девушка сглотнула слюну и быстро зашла в вольер. Кто бы мог подумать, что умение делать уколы так пригодится в жизни.

Волк не чувствовал боли, когда игла вонзалась в его бедро. Только глухое раздражение, которое накапливалось день ото дня, превращаясь в ярость. Мысленно зверь огрызнулся на человека, заставлявшего его подчиниться, и почувствовал его страх. Это было неожиданно приятно, и волк решил набираться сил. Его время ещё придёт, время, когда он будет на свободе. Его двойник оказался слаб и коварен, как все двуногие. Пусть пеняет на себя.

Дозвониться до ветеринарной клиники оказалось непросто, но Виктору некуда было спешить. Наконец, Ольгу Анатольевну позвали к телефону. Поняв, о ком идёт речь, она на удивление охотно согласилась приехать в свой выходной, если её встретят на станции.

– Чтоб ни мне, ни ветеринарше руку не отгрыз, понял? – сурово наставлял молодого зятя Виктор Богданович. Тот молча кивал, не будучи уверенным в успехе. Алабаев заперли в доме, чтобы не мешались, и пошли к вольеру. Мясо в миске заветрилось, вокруг жужжали мухи. Волк отказывался есть.

Оказавшись загородом, Ольга радовалась как ребенок. «Местные, наверное, и не замечают, какой у них вкусный воздух», – подумала девушка, с наслаждением втягивая запахи. Рядом с зелёным внедорожником стоял знакомый мужчина, высматривая её в толпе дачников. Ольга помахала рукой хозяину Дружка:

– Здравствуйте! Как самочувствие вашего мальчика?

– Неважно. Ну, сейчас сами его посмотрите. А наркоз взяли? На всякий случай.

– Снимать швы не больно, – озадаченно нахмурилась девушка. – Немного неприятно, особенно если корочки, но не настолько же.

– Да я не за это переживаю, – задумчиво почесал щетинистый подборок владелец. Дорога до участка заняла не больше пяти минут, и Ольга подумала, что обратно непременно вернётся пешком.

Черный пёс выглядел исхудавшим и жалким из-за обширных выбритых участков на теле. Он вёл себя странно – стоял, опустив голову и время от времени порыкивал.