Он заботился о Флоренции как о ребенке и каждую минуту посвящал заботам о ее благоденствии.

Это не мешало ему пользоваться всеми радостями жизни: наслаждаться музыкой, поэзией, долгими охотничьими вылазками, вести философские дискуссии в кругу единомышленников – юного философа Полициано Антонио Ридольфи, Сигизмондо делла Стуффа и Франческо Нери, одного из своих любимцев. Всех их готовили к политической деятельности.

Особняком среди них стоял любимец двора, юный чародей и ученый Пико де Мирандолла (1463–1494). Сын моденского графа, связанный родством почти со всеми знатными итальянскими фамилиями, он уже в десять лет слыл первым оратором своего времени, его называли «диво знаний». С необыкновенными способностями он сочетал мягкость манер и занимательность беседы. Отказавшись от политической деятельности, уготованной ему происхождением, Мирандолла отдался поглощавшей его жажде знаний. Он тайком анатомировал трупы, изучил 22 языка, ездил по всем европейским университетам, в надежде узнать что-нибудь новое. Особенно его привлекала астрология. В то время ей отводили почетное место, в университетах Болоньи и Падуи существовали кафедры астрологии. Но европейская наука разочаровала молодого исследователя. Тогда он выучил еврейский и халдейский языки и погрузился в изучение каббалы[14]. Прибыв в 1486 году в Рим, он опубликовал свою концептуальную работу философско-теологического характера, содержащую 900 тезисов, в которых ставил под сомнение многие догмы христианства, и приглашал коллег-мыслителей к диспуту. Занимавший в то время папский престол Иннокентий VIII по доносу ученых объявил 30 из них еретическими и запретил дальнейшее распространение книги. Мирандоллу обвинили в чародействе, утверждая, что столь великая глубина знаний в столь юном возрасте не может появиться иначе, как с помощью договора с дьяволом.

Лишь Александр VI снял запрет с творчества гуманиста.

Уже при дворе Великолепного он написал блестящий «Трактат о платонической любви».

Современники называли Мирандоллу «божественным», видели в нем воплощение высоких устремлений гуманистической культуры. Он прославился княжеской щедростью, счастливой наружностью, но более всего – необыкновенным разнообразием способностей. Он носил обычную одежду чародеев: лавровый венок и белую шерстяную хламиду.

Однако не все отзывы о Мирандолле восторженны и хвалебны. Казались зловещими его очень бледная кожа, пронзительные серые глаза и рыжие волосы. Многие воспоминания содержат обвинения его в колдовстве и чернокнижии; пишут, что люди, имевшие несчастье вызвать его неудовольствие, подозрительно быстро умирали; что он любил унижать противников точно рассчитанными обидными замечаниями; что он был великим мастером интриги, всегда действуя к своей выгоде.

Позднее Пико примкнул к Савонароле, протестуя против языческих крайностей гуманизма.

Но пока Лоренцо и все гуманисты были молоды, веселы и полны радужных надежд.

Серьезные политические дебаты смягчались присутствием на них прекрасных просвещенных женщин.

Особые отношения связывали братьев Медичи с Симонеттой Веспуччи (1453–1476). Она родилась в семье крупных торговцев в Генуе, куда ее отец был изгнан из Флоренции. Ей были присущи хрупкость фигуры, изящество рук, красивые ноги и зубы, тонкая и восхитительная элегантность. Ее блестящие золотые волосы спускались ниже пояса. Светловолосая, светлоокая, она словно излучала светоносное сияние. Прекрасное образование Симонетта получила как какая-нибудь принцесса, обладала широким развитым умом, но никогда не использовала его во вред окружающим. Ее доброжелательность, очаровательная мягкость всегда вызывали в сердцах людей отклик, ее почти совершенная нежная красота трогала самые черствые души. Выражение ее лучистых глаз, казалось, несло отблеск нездешнего мира. Редкая изысканность, пронзительная жажда жизни, тихий свет, исходящий от всего ее существа не оставляли никого равнодушным. Ее боготворили.