Тогда другой снял у овчарки намордник положив пальцы на карабин поводка, пошатываясь произнес: "Что, в рыло захотели?" Ребенок кричал: "Папа, папа забери Кешу! Папа забери! Забери папа!..". Знаю, я должен был бесстрашно победить всех троих, двоих человек и серьезную собаку настроенную агрессивно, показав себя сильным и смелым папой, но испугался – отступил. Совесть и стыд мучают до сих пор, спустя тридцать лет. Эта встреча оставила "глубокий шрам" в наших душах, моей и сына. Больше Кешу мы не видели…

Север остался позади. Мы вернулись на «большую землю". Сын ходил в третий или четвертый класс и стал нас уговаривать приобрести ему собаку. Преодолев сопротивление мамы: "Вся квартира будет в шерсти. Кто будет за ним смотреть, гулять, кормить. Обуза на мою шею. Я знаю, чем это кончится", через клуб, взяли породистого щенка эрдельтерьера. Клубным собакам хозяева кличек не дают, в паспорте она уже вписана – Ферри.

Надо отдать должное, Боря прилежно и с радостью занимался собакой: кормил, купал, расчесывал, выгуливал на стадионе, учил простым командам, и даже, после занятий в школе, водил в "собачью школу".

Постепенно между нами и собакой установилась духовная связь. Удивительно, но пес, иногда, ставил нас в неловкое положение. Он слишком откровенно выказывал свою доброжелательность к нашему гостью, в отношении которого мы испытывали то же, или наоборот – ложился в сторонке и позой, взглядом, демонстрируя безразличие к тому, кто и нам был безразличен. Маловероятно, но мне казалось, что гость это видит и чувствует.

На собачьих выставках Ферик неизменно занимал призовое второе место. По мнению жюри, какая-то непропорциональность тела не дотягивала до золота…

Вспоминаю, как сквозь открытое окно, выходящее на школьный стадион, мы с женой смотрим, как наш Боря с собакой гордо вышагивают, а пес, понимая ответственность момента, демонстрирует свои награды.

Собирается группа взрослых и детей.

– Ой! Какой песик! А какая это порода? Эрдель? А как его зовут? Имя такое интересное, – говорят взрослые.

– Можно его погладить? Он не кусается? – спрашивают дети.

– Конечно можно, – важно отвечает Боря.

Затем медали снимаются, поводок отстегивается и Ферик начинает бегать за детьми (а они за ним), бабочками, воробьями, другими собаками. Смех, гвалт, куча мала.

После прогулки шумно вваливаются в квартиру. И мы все возбужденные, собираемся в прихожей. Ферик вращается вокруг собственной оси, но он воспитан и безропотно выполняет команду "Сидеть!", терпеливо ожидая окончания процесса мытья лап. После команды "Лежать!", он укладывается на своем коврике, смотрит счастливыми глазами, учащенно дышит, постукивая хвостом "Тук!.. Тук!.. Тук!.. Тук!..", затем успокаивается и внимательно следит за каждым нашим движением.

Боря поступил в мореходное училище. Дома только в увольнении. Мы работаем и редко гуляем с собакой, – плохо ему стало, очень грустит. Пришлось отправить его к моему отцу в г. Черкесск. В маленьком городе конкурентов у Ферика меньше, в местном клубе он «поднялся» до золота и титула главного производителя – зарабатывал деньги к собственному удовольствию. Сейчас его дети бегают по Карачаево-Черкессии. В графе «отец» у них написано: Ферри, Ростов-на-Дону.

Прошло много времени. Сын женился, подрастал внук; построив дом в селе, мы переехали туда, оставив молодых в городе. Внука на выходные, а затем и на лето, привозили к нам. Ребенок резвился на газоне, наслаждался сельским воздухом и простором. Ясно, что домашний питомец стал необходим не только ему, но и нам. Хотелось собаку друга и защитника.