– Папа, он спас меня! – Яхиль бросилась между ними и подняла умоляющие глаза на Имрена. – Я упала в фонтан в экзоскелете и не смогла выбраться. Он не прикасался ко мне. Он заботился и согревал меня. Прости, папа, это и моя вина.

Мужчины, не моргая смотрели друг другу в глаза поверх её головы. Две руки с двух сторон потянулись к девочке и одновременно коснулись её макушки, столкнувшись пальцами. Руки резко отдёрнулись.

Имрен молча кивнул и опустил глаза. Погладил Яхиль по волосам, бросив предупреждающий взгляд на сына, и двинулся к выходу. На пороге внезапно остановился и окинул Джахарвалла лукавым взглядом:

– И всё же, ты похож на Сатталаха. Ты лупил по чём зря своих угзи и медиков. Бессовестный.

Подбородок принца вздёрнулся.

– Но ты не сдался и поднялся на ноги. Пусть ты теперь покрыт местами мехом мохванов, но ты победил смерть. Твоя воля крепче воли бога Сатталаха, мой сын. Не думаю, что попади Сатталах в твоё положение, он сумел бы так рьяно бороться два года, не имея никакой надежды на выздоровление. И он уж точно не пошёл бы на такие пытки, чтобы вернуть себе ноги и крылья.

На его глазах Яхиль трогательно обняла Джахарвалла. Их неон вспыхнул.

Принц усмехнулся:

– Не факт. Бог – он и есть бог. Я уверен, что он тоже выбрал бы этот путь. Он боролся пять лет на Кочевнике. Лучше умереть от шока под аппаратом мохванов, чем навсегда остаться калекой. Ты бы поступил иначе, отец?

– Сделал бы также, Джахарвалл. Я горжусь тобой. И люблю. Вас обоих люблю.

Имрен заметил странный и загадочный взгляд княжны, когда она посмотрела в лицо жениха. Словно она ведала о нём нечто, чего больше никто не знает. Её зрачки, окружённые золотой радужкой на мгновение втянулись и тут же снова обрели круглую, человеческую форму. Только у потомков королевы Риоли круглые зрачки, а не звёздами, как у всех чистокровных войори. Нет, наверное, показалось. Похоже, и Джахарвалл показал ей свой истинный цвет глаз. Интересно, какого же они цвета?

– Кстати, князь покинул Милдеросс, и вы можете погулять, – король ушёл, тихо посмеиваясь.

Джахарвалл склонился к Яхиль и, обхватив её лицо тёплыми сухими ладонями, тихо прошептал:

– Надень скафандр и пошли летать.

– Да! – Яхиль бросилась в свою комнату.

Имрен смотрел на пару: крепкий крылатый юноша и хрупкая девочка шли, держась за руки к краю острова. Остров колыхнуло взрывом неона, когда дети прыгнули вниз. В домах вылетели окна и веси. А ведь они только держались за руки. Жители растерянно оглядывались по сторонам, пытаясь увидеть источник пламени влюблённых. Это событие потрясло горожан. Впервые за триста лет кто-то загорелся неоном Сердца Войора. Волна одним мгновением пронеслась по городу, подняв в парках шапки камнеломок. Наверняка, вечером будет устроен пышный праздник. Милдорам было любопытно увидеть тех, кто излучает этот неон, но преследовать и намеренно искать они не станут. По взрыву и так ясно – королевская кровь бога Сатталаха. Только короли вынуждают чинить окна и веси в домах, когда влюбляются.

Джахарвалл сложил крылья и падал, крепко держа за руки смеющуюся Яхиль. По его вискам щекотно побежали слёзы. Он увидел её улыбку. Настоящую, искреннюю улыбку счастья сквозь полупрозрачное забрало шлема. Подхватив невесту на руки, принц взлетел столбиком, пронзив облака и оставляя за собой завивающиеся следы турбулентности. Он специально выбрал облачные места, чтобы она не видела бегущих следом кривых. Ему казалось, что их вид может испугать её или огорчить. Проносясь над плотным, сверкающим сиреневым облаком кримов, Джахарвалл нырнул в обычные облака. Его тело мгновенно отсырело. Через несколько минут стремительного полета, он вынырнул над океаном. Отсюда не видно берегов, где тонут сумасшедшие кривые. Яхиль не ощутила криву, продолжая с восторженной улыбкой смотреть на чёрные волны внизу – берега с самоубийцами слишком далеко. Тени юноши и девочки скользили по поверхности, преследуемые обитателями глубин. Серебристые тела стаи рыб неслись следом, выпрыгивая над волнами.