А ведь действительно, если задуматься, мы рождаемся и живём одновременно в нескольких океанах волн: тех, что перечислены выше, и тех, о которых мы даже не ведаем. Выходит, что волхв – это тот, кто владеет обширнейшими знаниями о волнах и обладает практическими навыками их применения для изменения состояния больного органа, психики человека или обстановки вокруг. Так чему же начал учить нас волхв Мамаев? Личному оздоровлению, целительству или боевому единоборству? Кто может провести меж ними чёткую грань? Когда в прошлый приезд зимой Миша выстраивал дровяную дорожку и крошил налево и направо поленья, чем он занимался: боевой подготовкой, которая потом помогала ему в схватках, или заготавливал дрова для печи? А мы сейчас в течение дня, работая на доделке дома, занимаемся стройкой или отработкой определённых видов волн? А та моя знакомая (случай описан в книге «Костоправ»), как ей казалось, делала всего лишь суставную гимнастику, а в результате изменила отношение к себе на работе и в обществе. Она делала зарядку, волшбу, управление социумом, что? Как неразрывно всё связано в жизни многими нитями, как часто мы дивимся неожиданному результату наших или чужих действий из-за того, что пренебрегаем этими связями или попросту не замечаем их! В двух словах то, чем мы занимались, можно описать так: мы начали учиться видеть, чувствовать, понимать и совсем чуть-чуть использовать эти всё связующие нити, которые зовутся волнами.

В который раз жизнь говорит нам, что в ней нет ничего случайного или отдельного. Всё связано меж собою и отдельным может считаться только гипотетически, условно. В природе нет химии, физики, математики, литературы, это условное деление придумали люди для удобства познания, и только. Я вспомнил тот же пример со сколиозом, описанный в книге «Костоправ». Вроде бы просто искривление позвоночника, но человек един, его только условно можно разделить на органы, отделы, зоны и участки. Поэтому и лечить нужно не только позвоночник, но и весь организм (кровеносную и лимфосистемы, внутренние органы, нервную систему и т. д. и т. п.).

В ходе вечерних тренировок тем не менее выясняется, что как раз естественно двигаться у нас-то и не получается. Мамаев снова и снова легко демонстрирует нам виды и типы волновых движений. Со стороны всё предельно просто, но, когда пытаемся повторить, волны чаще получаются какие-то «рваные» или зигзагообразные, а не плавно перетекающие. Выходит, что и разные виды деятельности, и занятия единоборствами, которыми за свою жизнь каждый из нас занимался, отучили нас двигаться естественно. Постой, а учили ли нас когда-либо двигаться естественно, то есть волнообразно? Похоже что нет. Начиная со школьных уроков физкультуры и секций, до армии и занятий спортивными и боевыми системами, всё было в основном построено на заучивании отдельных «рваных» фрагментов и никогда – плавно и целостно. Впрочем, как и любые преподаваемые предметы и знания.

Когда мы наконец немного освоили основные принципы двадцати одной волны, пришёл черёд их практического применения в виде защиты и ударов.

На очередной «вечерней школе» мы получаем лёгкие, но довольно чувствительные удары и тычки от Мамаева, который теперь демонстрирует, как та или иная волна перетекает в удар, блок или залом. Нам по-прежнему мешают усвоенные ранее за годы тренировок шаблоны движения ушу, карате, тайцзицюаня, кемпо, айкидо. Даже мне, хотя я не занимался карате уже лет пятнадцать, постоянно мешает естественно двигаться, плавно и стремительно перетекать из одного движения в другое, когда-то усвоенная своеобразная манера движения этого японского стиля. Мамаев щадит меня, как самого старшего из присутствующих, обозначая удары на остальных четырёх членах нашей небольшой группы. В шутку он объясняет это тем, что «дядю Валентина нужно беречь, потому что ему ещё книгу писать». Между тем я замечаю, что, даже когда Мамаев просто накладывает руку мне на плечо, чтобы обозначить дистанцию, тело воспринимает это как приложение некой значительной силы, которая буквально «сотрясает» позвоночник до самого копчика. Когда я спросил об этом у других обучающихся, оказалось, что даже наш «Железный Дровосек» Миша чувствует подобный эффект. Когда же волхв едва обозначал толчок, то, несмотря на собственный его вес в 65 кэгэ, обучающийся «улетал» со своего места, хотя по весу был явно тяжелее.