– Но кто же это может быть?! – в изумлении воскликнула Арьята. – Неужели кто‑то из Истинных Магов? – Сердце у неё сперва ушло было в пятки, однако затем появилась и отдающая гордыней мысль: что, если меня выбрали? Что, если я стану настоящей ученицей Настоящего Мага?!

Арьята с трудом признавалась даже самой себе, что это была её заветная мечта.

– Если это только не… – в задумчивости, словно не замечая, что говорит вслух, начала волшебница и, точно спохватившись, оборвала сама себя.

– Если кто? – в упор спросила Арьята, чувствуя, что Ненна что‑то недоговаривает. Та стала было отнекиваться, но принцесса наседала и наконец получила ответ:

– Если только это не сам Владыка Тьмы.

От подобного ответа у Арьяты со страху подогнулись ноги, и она без сил опустилась на стул.

* * *

Койары поспешно двигались от предгорий Северного хребта на юго‑запад, в глубь Халланских земель. Предводительница не торопилась и не тратила силы на прыжки всем своим воинством через Астрал. Можно было подумать, что она вполне удовлетворена исходом всего дела и смирилась с неудачей, – можно было бы предположить такое, если бы Дор‑Вейтарн не знал так хорошо истинную суть предводительницы Чёрного Ордена. Она никогда не отступала от задуманного. Если она и считала, что потерпела неудачу с Трогваром, то должна была с удвоенной энергией взяться за поиски принцессы Арьяты, а вместо этого воины Ордена преспокойно топают лесной дорогой, направляясь к мрачной твердыне Ордена на крайнем западном рубеже Халланского королевства. Ворон мог предположить только одно: предводительница решила выждать, пока Арьята сама не обнаружит себя. Учинить слежку было не так и сложно – достаточно нескольких дюжин соглядатаев в крупных портах и на острове Меркоп, где живёт родня принцессы. Даже если Арьята и добралась до Пещер Ортана, не сможет же она провести там всю жизнь! И, кроме того, Дор‑Вейтарн не верил, что кто‑то из его собратьев – кроме разве что Ненны – рискнет взять законную Властительницу Халлана под свою защиту, едва до Светлого Круга дойдёт весть о случившемся с ним. И всё‑таки происшедшее нельзя было однозначно назвать поражением Дор‑Вейтарна. Эммель‑Зораг, старый друг, был цел и невредим, и, судя по всему, койары пока не догадывались о его участии в судьбе принца Трогвара. Сам принц тоже уцелел и находился в безопасности, причём гномы сумеют спрятать его так, что койары, если и докопаются до истины, ещё наломают себе спины, разыскивая брата Арьяты. И сам Дор‑Вейтарн, несмотря на пленение, не собирался хоронить себя раньше времени. Он шагал со скованными за спиной руками; четверо воинов неотлучно находились с ним – помимо ещё четверых малефиков Ордена, пристально следивших за каждым движением драгоценного пленника. Лиц их Ворон не видел – колдуны носили плащи с настолько просторными капюшонами, что непонятно было, как они вообще способны видеть дорогу, столь узкой была щель между тяжёлых складок чёрной ткани. Дор‑Вейтарн попытался поговорить с ними, однако молчаливые воины наградили его такими затрещинами, что он счёл за благо оставить эти попытки.

Он с грустью смог убедиться лишний раз, насколько хорошо знают своё дело малефики Ордена. Ему не оставили ни единой возможности сотворить даже самое простое заклинание. Ворон не смог бы даже увидеть сон по своему выбору – надёжно заблокировано было и это детское чародейство. Он оценил прочность наложённых на него чар; их сплели искусные умы, и Дор‑Вейтарн не смог бы освободиться без посторонней помощи.

Они шли день, другой, третий, на четвёртый отряд койаров выбрался из чащоб и вступил на торный торговый тракт. Здесь их уже ждали лошади, предусмотрительно пригнанные другими слугами Ордена. Не мешкая, отряд двинулся дальше.