– Может и оглохла! Может все это игра воспаленного воображения! И ты, и я, и окружающая нас реальность.

Я зажмурила глаза и попыталась представить что-то хорошее.

– Ну, хватит уже! – буркнул демон. – Я хочу предложить тебе кое-что.

– Не стоит ничего предлагать.

Он нежно сжал мое лицо в своих ладонях. Его глаза завораживали, искушали.

– Может к нам? У нас любят красивых голубок.

– Я сказала – нет! – я попыталась отстраниться, правда, попытка оказалась жалкой и неуклюжей.

– Ну, нет так нет. Чего ж так кричать? – он разжал пальцы, и потеряв равновесие, я упала на землю.

Демон громко захохотал. Казалось, что хохотали небеса.

– Какое милое зрелище – беспомощный ангел! – все еще продолжая хохотать, он больно ударил ногою в бок. – Теперь я понял в чем заключается твой грех. Ты слишком горда. Гордыня – страшный грех, об этом все знают.

Он подхватил меня одной рукой и поднял в воздух. Связанная по рукам и ногам, я беспомощно раскачивалась из стороны в сторону, не в состоянии оказать какого либо сопротивления.

– Я думаю, ты должна сейчас умереть.

Он сказал это так просто и буднично, как будто обсуждал со мной погоду. И в ту же секунду что-то произошло. Его рука дрогнула. Что-то рассекло воздух и с мягким шлепком вошло в плоть. Демон разжал пальцы, и я каменной тумбой рухнула вниз.

Враг стоял широко раскинув руки, а из груди и шеи торчали ненасытные стрелы. Они вонзались, и вонзались в его мощное тело, пока он не стал похож на огромного ежа. Ангел подскочил к демону, видимо, намереваясь поставить точку на жизни противника, но тот собрав волю в кулак, сжался в черный дымящийся комок и растворился в пространстве. Стягивающие меня путы рассыпались пеплом.

Я вскочила на ноги и осмотрелась. Тела погибших ангелов таяли, превращаясь в золотое мерцание, а на месте поверженных демонов образовались жирные лужи, которые теперь стремительно просачивались в рыхлую почву.

Приходили демоны за душой, а натолкнулись на меня. А кто я? Ангел ушел, забрав с собою душу юноши. Я осталась одна посреди огромного пустыря. Мой спаситель исчез, а я так и не успела сказать ему "спасибо".

– Я не прощаюсь…

Тихо прошелестел ветер, и … я проснулась.

Я открыла глаза. Какой странный и тревожный сон. Несколько минут я лежала под впечатлением, и необъяснимые чувства будоражили душу.

Нечто чуждое коснулось моего полусонного сознания. Касание было легким и неуверенным. От неожиданности я дернулась. Прикосновения становились более настойчивыми, более наглыми. Они оплетали, стягивали, увлекали. Я почувствовала, что начинаю проваливаться в темную бездну. Страх, одиночество, безысходность камнем потянули на дно. Срочно необходим был спасательный круг, нечто из этой реальности, нечто материальное, чего можно коснуться, на чем можно задержать свой взгляд. И этим кругом стала стеклянная люстра. Моя люстра. Простая и незамысловатая. Не люблю вензелей и листочков – не люблю сложностей. Люблю когда все просто и понятно.

Тишину нарушало тиканье часов. С большим усилием я повернула голову и посмотрела на циферблат. Стрелки часов бодро шагали вперед. Объятия щупалец неведомой силы ослабли и разжались. Нечто чуждое всему живому уползло в свою темную бездну. Дышать стало легче. До звонка оставалось несколько минут.

Я встала. На ослабших ногах подошла к окну. Рукой сжала ткань шторы. Так, стоп! Возьми себя в руки! Это всего лишь сон. Всего лишь сон. Сон. Так хочется в это верить…

Резким движением отдернула штору в сторону. Серое тяжелое утро вошло в комнату. За окном моросил дождь. Капли скользили по прозрачному стеклу. Дождь… "Надо будет прихватить зонт", – подумала я, набирая в чайник воды. Включила газ и пошла собираться на работу.