Я отпрыгнула назад, зажав рот руками. Нечто страшное пыталось просочиться сквозь маленькие щели. Все знаки на двери вспыхнули белым светом. Я заглянула в гостиную и спальню, обе комнаты заливал теплый свет.

– Они пришли за мной, – тихий шепот заставил подпрыгнуть на месте.

Во всей этой суматохе я совсем позабыла о Душе. Старушка стояла рядом, обреченно опустив голову. Ее образ дрожал и расплывался. Видимо, так души умерших проявляют чувство крайнего ужаса.

– Может они и пришли за вами, но это не значить, что вы уйдете вместе с ними!

Громкий стук в дверь заставил нас обеих вздрогнуть. Мы молча переглянулись. Кто-то мелкими шаркающими шажочками подбежал к окну. Волосы зашевелились на моей голове.

– Впускайте гостей! – настойчиво прозвучал мужской голос.

Я непроизвольно помотала головой в знак отказа, и в ту же секунду детская ручонка затарабанила в стекло.

– Здесь холодно, впустите, пожалуйста, – взмолился детский голос. – Вы только гляньте в каком я тоненьком платьице.

Я тихонько подошла к окну и приоткрыла обгоревшую штору. Кто-то легонько коснулся моей шеи. Я резко обернулась, но старушка уже успела связать концы нитей, и теперь амулет когда-то подаренный папой уже покоился на моей груди. Приятное тепло исходившее от камня действовало успокаивающе на мои расшатанные нервы.

За окном стояла девочка лет семи, и мило улыбалась. Ее огромные синие глаза невинно и жалобно смотрели сквозь стекло, смотрели в мое сознание. Ощущение было не из приятных. Ее маленький рот растянулся в неестественно широченной улыбке. Тоненькие детские пальчики стали удлиняться, превращаясь на глазах в эдакие бесконечные вермишелины. Потом эти белесые извивающиеся конечности оплели бедный флигелек. Он натужно крякнул, но выдержал "крепкие объятия". Знаки на окнах и дверях усилили свечение, и девочка болезненно вскрикнув, отдернула пальцы от старенького флигелька. Недоумение на ее лице сменилось злой улыбкой.

Да, ну его! Когда перед тобой взрослый злодей или какой-нибудь монстр, ты просто спасаешь свою жизнь. Вы на равных. Либо он, либо ты. Но когда перед тобой стоит ребенок – это совсем другое! Мозг понимает, что это не человеческое дитя, что это всего лишь личина, но глаза, глаза говорят совсем иное. Ребенок – это табу.

Видимо прочитав мои мысли, девочка жалостливо пожала плечиками и обняла себя руками. Я собрала волю в кулак и отвернулась. Тихое шипение разорвало повисшую тишину. Я недоуменно посмотрела на девочку. Ее красивое личико расплывалось, обнажая красную мышечную плоть.