Месс в знак своего согласия лениво кивал головой, однако при этих словах встрепенулся и торопливо выказал свои сомнения:

– Да! А то приведенные вами аргументы уж больно неубедительны и слабо подкреплены.

Но Ярославцев сделал вид, что пропустил мимо ушей его язвительную реплику и продолжил с самым невозмутимым тоном:

– Между прочим, я давно хотел тебе сказать, что способен трансформировать не только свою телесную, но еще и энергетическую оболочку?

– Мне это известно! – нехотя выдавил из себя муравей и, поймав удивленный взгляд капитана, зачастил словно пулемет: – Только не подумайте ничего плохого Главнокомандующий, но когда вы в первый день нашего бегства из города за долю секунды превратились в шаровую молнию и испепелили двух тараканов, я немедленно, с помощью телепатии, связался с нашими учеными, которые скрытно и очень осторожно просканировали вас.

– Ах, вот оно что! – возмущено, проворчал уязвленный «мастер плетения словесных паутин». Соблюсти интригу и огорошить муравья ему в этот раз не удалось, и он был вынужден признать, что снова стал жертвой излишней предусмотрительности и болезненной подозрительности насекомых.

«Черт возьми! Ну вот, опять я опростоволосился, наивно посчитав их, глупей себя. Нет! От этого застарелого комплекса «всемогущего Венца природы», надо избавляться, и как можно быстрее».

– Значит, ваша высокогуманная цивилизация поступила со мной как с подопытным кроликом. Могли бы, хотя бы из вежливости, сначала спросить разрешение, а уж потом ковыряться в моих мозгах.

– Ему ничего больше не оставалось, как надуть губы и прикинуться обиженным ребенком, которому злые дяди, ни за что, надавали затрещин.

– В этом случаи цель оправдывала средства! – виновато проскрипел Месс, пытаясь сгладить возникшее между ними напряжение, однако его неуклюжая попытка возымела обратное действие.

– Нет, напарник! – теперь уже по-настоящему разозлился капитан. – Вы поступили подло! Ведь сколько раз я повторял тебе, что серьезное партнерство не строится на обмане и недомолвках. А вы предали меня! Причем самым бессовестным образом.

– Да как вы не поймете! – муравья аж затрясло от возмущения и обиды. Причем Константин впервые стал свидетелем столь бурного всплеска эмоций с его стороны. – Для вас все, что здесь происходит совершенно не важно. Подумаешь, какая-то очередная увлекательная войнушка! Занимательное и волнующее развлечение для бравого капитана космической пехоты, которое призвано ублажать ваше самовлюбленное и извращенное, постоянными воинами, сознание. Но самое печальное состоит в том, что для вас не существует предела допустимости в достижении цели. Вы, можете, не считаясь с потерями, переть напролом, а потом и вовсе не задумываться над последствиями своих плохо просчитанных решений.

– Все верно! Победителей не судят! – щедро подлил масло в огонь Ярославцев.

– Еще бы! Вам никогда не жить на тех планетах, которые вы разорили и испоганили своим присутствием! Не заводить на них семью! Не воспитывать детей! Вы привыкли беззастенчиво брать у природы только самое лучшее и оставлять после себя загаженные помойки. – И Месс в запале выложил свой самый важный аргумент: – Только люди способны ради праздного любопытства разорять муравейники! – он смолк на секунду, чтобы перевести дух.

– Жесть! Крой дальше! – подбодрил его капитан, все-таки признав правоту насекомого. – Ибо пока мне нечего возразить на твою справедливую отповедь.

– Для нас же, – немного растерянно продолжил тот, так как реакция собеседника оказалась совершенно противоположна той, на которую он рассчитывал, и ему поневоле пришлось оправдываться, – эта экспедиция последний шанс сохранить жалкие крохи своей цивилизации! Не имея право рисковать, мы были вынуждены изучить вас со всех сторон! Да, признаю, порой вопреки вашей воле и с соблюдением строжайшей тайны.