К сожалению, оставляло желать лучшего наблюдение за приезжающими на австрийскую территорию итальянскими офицерами. Дело заключалось в том, что по дипломатической линии нас извещали об их прибытии лишь только тогда, когда они уже покидали пределы нашей страны. Но мы были не настолько слепы, как это изображал в своих «сенсационных разоблачениях» некий Анжело Гатти в газете «Корриере делла сера», описывая разведывательную деятельность капитана Ойгена де Росси. О том, что этот капитан присутствовал в числе других в разведывательных целях на маневрах кайзеровской армии в Каринтии, было нам известно. Знали мы и о том, что впоследствии он должен был завербовать агентов в Галиции и у дунайских мостов, которые в случае начала войны необходимо было преодолеть семи галицинским кавалеристским дивизиям при их выдвижении на юго-запад, поскольку существовало опасение насчет заблаговременного наступления кавалерии через Изонцо на Пьяве[52].

Гатти хвастался, что ему удалось великолепно справиться с этой задачей. Но так ли было на самом деле, проверить, естественно, не представлялось возможным. Примечательным в этой связи является тот факт, что весной 1915 года эти агенты не оказали итальянскому Генеральному штабу никакой помощи, оставив его на произвол судьбы. И я не знаю, виноват ли в этом Шлойма Розенблат из польского города Жешува или Бенно Шефер из Черновиц.

В любом случае содержание донесений капитана Ойгена де Росси было нам известно. Одно из них, приходящееся на конец 1909 года, в частности, заканчивалось словами: «Оборудованные в инженерном отношении склады возле Кракова, Лемберга и Перемышля находятся в состоянии явного запустения. На них нет даже охраны, но такое положение, по-видимому, объясняется обильно выпавшим снегом». Эти сообщения, составленные на основании сведений сарафанного радио, казались нам тогда не столько тревожными, сколько смешными.

Старательно составленные донесения итальянского консула Сабетты, отправлявшиеся им из Зары[53] в Рим, могли принести больше неприятностей. Однако о содержании его военных донесений мы были постоянно осведомлены.

Результаты расследования нападения на кассу «Кооперативного банка» в Триенте, произошедшего в конце августа 1909 года, привели к разоблачению одного весьма опасного итальянского шпиона. Взломщик с самого начала повел себя не особенно хитро, так как сразу оказался среди трех подозрительных лиц. Да иного, видимо, и быть не могло, поскольку преступником оказался служащий банка и известный ирредентист Иосиф Кольпи.

При обыске его жилища наряду со стилетом, шпагой, взрывчатыми веществами и богатым набором инструментов для взлома были обнаружены сотни фотографий военных объектов, таблицы с армейскими данными, а также письма, адресованные на уже знакомый нам условный адрес «Аливерти» и начальнику итальянской разведслужбы полковнику Негри. За шесть лет шпионской деятельности Кольпи явно потерял бдительность.

Через несколько дней после ареста Кольпи монах Марко Мориццо вернул обратно в банк украденные 350 000 крон, являвшиеся, как позднее хотел уверить Кольпи, «принудительным займом для национального дела». Этот монах сообщил, что деньги были ему переданы от имени одного иностранного священника, назвать которого ему не позволяла обязанность соблюдать тайну исповеди. Но имя этого человека мы установили и сами.

После ареста мать и сестра Кольпи, которые вначале все отрицали, признались, что о том, где хранились украденные деньги, узнали из спрятанной в грязном белье Кольпи записки. После этого женщины поторопились передать их профессору семинарии дону Пецци с тем, чтобы тот отправил их дальше.