По первому вели своего родного адъюнкта, на семь лет моложе меня, Щукхве Петра. Провизор, два года назад, окончивший фармацевтический институт во Львове. До адъюнктуры прослужил на одном из центральных медицинских складов в Подмосковье.

По второму варианту выпало идти мне. Всякое бывало у каждого из нас за годы адъюнктуры, и удачи и неудачи, ошибки и проблемы, свои радости и неприятности. Но насквозь, как говорится, красной нитью или стержнем, во всех областях деятельности, работы, службы, общественных нагрузок проходило: свой и чужой, провизор и врач. В чём и каким образом это проявлялось, будет видно из дальнейшего повествования.

В принципе это сводилось к тому, чтобы первому давать задания и обязанности, позволяющие ему совершенствоваться, продвигаться по специальности, создать условия для дальнейшего научного роста. Второму же давать такие поручения и нагрузки: ответственный за ДОСААФ, подписку, спорторг, дознаватель, наставник и т. д. и т. п. – чтобы он не имел времени, не то, что врастать в новые для него вопросы по фармации, но и заниматься диссертационными исследованиями, публикациями. Тем более совершенно не учитывались интересы его семьи, в которой, между прочим, росли двое маленьких детей. Т.е. «работа» со вторым адъюнктом велась по известному принципу «чем хуже для него, тем лучше». При этом, что уж совсем плохо, попирались элементарные нормы и правила объективности, справедливости, воспитания, а подчас и порядочности в коллективе.

Никоим образом не пытаюсь иронизировать, как сейчас модно среди бывших коммунистов, над партийной системой в ВС. Однако считаю своим долгом сказать и проиллюстрировать, несколько позднее, как тактику постоянного прессинга и в силу своей моральной нечистоплотности начальник кафедры пытался использовать партийную организацию кафедры и даже партийную комиссию академии в тех же целях.

Как удалось всё это выдержать, мне не понятно сейчас и самому.

Одним из решающих обстоятельств, очевидно, явилось то, что я был в родном доме – в Alma mater, в академии. На кафедре, особенно первые годы, я был, как правило, чужим, изгоем, иногда даже мальчиком для битья. Вне кафедры я был свой. На многих кафедрах были мои учителя, однокурсники, друзья и товарищи по совместной работе, учёбе, спорту, науке. Я не боялся любой работы. Любое задание, поручение я старался выполнить как можно лучше. Как правило, получал за это благодарности, грамоты и даже именные подарки от руководства академии, соответствующих служб и подразделений. Мне везло на хороших людей. Как я уже говорил, были они и на кафедре МОТ. По крайней мере, порядочные, хотя бы в разговоре «один на один». О многих из них мне и хотелось бы далее рассказать.

Ключевым моментом в начале адъюнктуры является выбор и утверждение на Учёном совете академии темы диссертационного исследования. В период работы в научном кружке и позже, когда я готовился в адъюнктуру по анестезиологии, мною было намечено ряд тем, которые могли стать темой диссертации. Здесь же для меня, особенно по началу, многое было не ясным. Это потом постепенно всё стало на свои места. Я убедился в том, что моё врачебное и техническое образование, опыт работы анестезиологом и руководства, довольно большим коллективом медицинской службы учебного отряда, позволяли использовать меня руководством кафедры с большой пользой для обучения будущих врачей, врачей, да и провизоров, проходящих совершенствование по вопросам обеспечения медицинским имуществом, технического обеспечения медицинской техники корабельных сил флота, частей и учреждений медицинской службы ВС. Таких знаний и опыта просто не было у провизоров, составляющих основу преподавательского состава кафедры МОТ. Мнение руководства кафедры было известно с самого начала, а мне требовалось время разобраться, найти и завоевать достойное место на кафедре.