– Помещик местный – Боб-чин-ской.

Бобчинский оправдывается:

– Была тут дверь, я не заметил,

Вас рассмешил поступком этим. (Хлестаков смеется).

Хлестаков:

– А на десерт ничем не угощают? (Тон капризного ребенка)

Десертной водки можно, я желаю. (Обводит всех пьяным и сытым взглядом)

Теперь я вижу, что пришли с добром…

Садитесь же, друзья, рядком (Показывает на свою кровать)

Все в один голос:

– Позвольте, сударь, постоим мы здесь.

Хлестаков вдруг замечает жирное пятно на своем пиджаке:

– Как замарал пиджак…

Городничий охотно снимает с себя свой, похожий на фрак дирижера с раздвоенными фалдами:

– Примите, ваша честь!

Хлестаков, как бы сам с собой, смотрит на ботинки и пытается их снять (можно: сидит уже без ботинок, пытается надеть, но ему больно):

– Ботинки сильно жмут, в ремонт сдавал вчера,

В мозоли ноги стер, ну, делать мастера!

Добчинский поспешно снимает с себя ботинки:

– Вы не побрезгуйте моими-то ногами,

Размер как видно ваш, смотрите сами. (Добчинский примиряет к нему).

Хлестакова обувают и надевают на него фрак Городничего. Хлестаков приосанился.

Городничий Хлестакову:

– Наверное, вас обижу предложеньем:

Пожить ко мне, примите приглашенье. (Валится на колени).

Хлестаков его поднимает:

– Опять ослаб, вставайте же с коленей,

Не откажусь я – вот мое решение.

Городничий:

– Сейчас записку черкану.

Я в ней жену предупрежу.

(Обращается ко всем и отдельно к Хлестакову)

– Бумаги нет у вас случайно?

Хлестаков со стола поднимает счет:

– Вот только счет…

Городничий берет и пишет что-то:

– Да вот и ладно.

Городничий передает записку Бобчинскому:

– Петр Иваныч, ЗА-ПИС-КА

Беги быстрее рысака!

За их спинами смена декораций. ДОМ ГОРОДНИЧЕГО. ДИВАН, ТРИ СТУЛА, СТОЛ.

МУЗЫКА. ЦОКОТ КОПЫТ. КАРТОННАЯ КАРЕТА. В ней «сидят»: Хлестаков и Городничий. Земляника и Судья запрягаются и надевают на себя маски лошадиных голов или садятся на палку с лошадиной головой. Передним планом маячит периодически Бобчинский, который бежит с запиской в вытянутой руке. Споткнулся, его перекатывает на себе массовка, изображаюшая задним планом движение по кругу, стоя сзади кареты, а передним планом перекаты лежа. КРЕСЛА, СТОЛ. На тот же стол постелить другую скатерть. Трюмо. Боковую дверь можно сделать из ширмы. Две дамы смотрят в зал, как в окно. Анна Андреевна и Марья Антоновна. Сбоку маячит Бобчинский. Спешит передать записку.

Марья Антоновна:

– Смотри-ка, маменька, кто к нам спешит!

Сам Петр Иваныч в руке с депешей.

Бобчинский вбегает, ему открывают дверь.

– Сударыне и барыне – почтение.

Готовьте быстро стол и угощение.

Я на пиру здесь буду лишним.

Сейчас приедет к вам Всевышний!

Анна Андреевна:

– Как любите вы все преувеличить,

Скажите толком, что за личность?

Бобчинский:

– Он молод и умом остер.

Сюда к вам едет РЕВИЗОР!

Марья и маменька в полуобмороке.

Анна Андреевна:

– Ах, боже мой, а что в записке?

Бобчинский:

– Распоряжение, чтоб без риска…

Предупредить велел вас муж.

Не медлите, читайте уж. (Умоляюще складывает руки)

Анна Андреевна читает записку-счет:

– «За два соленых огурца

Три шкуры сняли, как с писца…»

С ума сошел мой муженек!

Бобчинский:

– Читайте ниже…

Анна Андреевна:

– « Мой дружок…

Ага-ага, о-ля-ля-ля.

Теперь пойдут у нас дела. (Отрывается от чтения записки)

Ну, Машенька, нам в туалете

Предстало быть… Как в высшем свете!

Марья Антоновна, вытаскивая из сумочки зеркальце:

– Мне брови до носу сурьмить

Иль выщипать совсем, как нить?

Анна Андреевна:

– Ты губки выкраси жирнее,

Ресницы смажь медовым клеем,

Чтобы к тебе взор прилепил

И никуда не отходил.

Анна Андреевна убегает, давая слугам распоряжения. Марья Антоновна тоже убегает.

МУЗЫКА И ТОПОТ КОПЫТ, ШУМ ПОДЪЕЗЖАЮЩЕЙ КАРЕТЫ. ОТВОРЯЮТСЯ ДВЕРИ