– Фёдор… Прозвище у тебя есть?

– Нету.

– Этот Фёдор Бочка! Бочка считает, что звание чемпиона всех босяков, всего Базара, всего Нижнего, всей России и всего мира должно принадлежать ему. Кто согласен с Бочкой, кто хочет его поддержать и заработать немного денег, ставьте на него. Кто за Оглоблю, тоже не зевайте!

Речь эта развеселила публику, кто-то делал ставки. Патлатый, собрав деньги, отошёл в сторону и крикнул:

– Ну, Бочка или Оглобля? Давай, не зевай, начинай!

И бойцы сошлись и начали мутузить друг друга.

Кондрату из его угла было не видно, он наскоро припрятал свой ужин в котомку и поспешил к месту поединка, а потом пробился в первые ряды зрителей.

Длинный одерживал верх. Лупил приземистого ещё на подходе, не давал ему приблизиться. Тот только беспомощно махал руками по воздуху. Наконец, и махать устал, получил сильный удар по лицу и свалился на землю. Зрители разочарованно закричали. Очень уж быстро закончилась драка. Бочка не проявил упорства, быстро сдался. Под улюлюканье и оскорбительные крики его подхватили под руки и вывели из круга. Он шёл, покачиваясь, утирая с лица кровь. Оглобля остался и с видом превосходства поглядывал на зрителей. Патлатый старик обошёл зрителей, рассчитался с теми, кто делал ставки. Вид у него был недовольный: слишком уж коротким оказалось зрелище и, видимо, не принесло ему ожидаемых денег. Он снова вышел в круг и сказал:

– Николай по прозвищу Оглобля победил в честной драке. Есть ещё желающие помериться с ним силами? Да он слабак, его вожжой можно перешибить! Ну, кто хочет намять бока Оглобле? Есть смелые? Я, будь помоложе, сам бы ему накостылял. Ну, кто-нибудь?

Оглобля стоял рядом и улыбался во весь рот, слушая эту речь. В стороне Кондрат услышал голоса:

– Давай, давай! Да справишься! Мы на тебя поставим! Только на месте не стой. Он вымахается, и делай с ним, что хочешь.

– Да не, ребята, я не в настроении…

– Да ступай уже!.. Вишь, сказал же дед, что его вожжой можно перешибить. А уж у тебя-то силищи! Давай!..

– Да не, поели ж только что…

– Да давай, пошёл!

И в круг вытолкнули щуплого мужичонку, примечательного разве только тем, что был он сильно пьян.

Вокруг засмеялись.

– О-о! – воскликнул Патлатый. – Это серьёзный противник! Ну что, Оглобля, не побоишься? Мужики, не выпускай из круга нашего чемпиона, а то он, я чувствую, испужался сильно, как бы не сбежал!

Публика веселилась. Пьяненький претендент, почувствовав подвох, стал петушиться.

– Чё ты смеёшься? – обиженно крикнул он к кому-то из зрителей. – Ты у меня следующим будешь!

Под всеобщий хохот, раскрылившись и сделав суровое лицо, насколько ему позволяло его состояние, он подошёл к Патлатому и Оглобле.

– Как тебя звать? – спросил его дед.

– Тимофей я, Воробьёв, – ответил он.

– Уважаемая публика, следующий наш претендент – Воробей. Птица грозная, в драке страшная! Ставьте на Воробья, и вы не прогадаете. Ну, кто хочет поставить на будущего чемпиона?

Старик подошёл к дружкам нового претендента.

– Ставить будете?

– Да, возьми вот.

– На Воробья?

– Акстись, на Оглоблю!

Дед покачал головой и принял ставку. Потом опять подошёл к бойцам, поманил пальцем Оглоблю. Тот наклонился и старик шепнул:

– Полегче.

Оглобля разогнулся и снисходительно кивнул.

– Ну, Воробей, сильнее бей, – сказал старик. – Начали!

Он отошёл в сторону. Бойцы сошлись, и Оглобля поначалу действительно старался щадить своего противника. Но тот пару раз, несмотря на то, что был пьян, ловко увернулся от не слишком быстрых ударов, и в ответ достал Оглоблю по лицу. Публика обрадованно зашумела, дружки Воробья закричали:

– Молодец, врежь ему!