Олег сразу узнал эти карие глаза, и сердце екнуло.

– Рома, – он сказал это как можно спокойнее. – Да уж, давно, не помню, сколько лет.

– Я думал о тебе сегодня, а тут ты.

Что? Думал?! Врешь, гнида!

– И что думал? – Олег хотел обидеться, но у него не получалось. В голосе звучали нотки радости.

– Давай обнимемся что ли? – Рома протянул руки к сантехнику. На левой руке блеснули дорогие часы, но Олег не рассмотрел марку. На безымянном пальце правой руки – потертое золотое кольцо, довольно толстое и заметное.

Сантехник отстранился.

– Да что ты как не родной?

– Потому что не родной!

– Ты до сих пор обижаешься из-за той моей выходки с Маргаритой?

Олегу столько хотелось высказать этому мужчине. И хорошего, и плохого. И о том, как он хотел бы разбить Роме нос, и как хотел от души обнять и выпить водки или коньяку. Но всего этого хотелось много лет назад. Прошло так много времени, что мужчина просто “охладел”, забыл своего товарища.

“Лучше бы я тебя никогда не встретил”, – злоба выла внутри, как огромный черный торнадо.

– Да о чем ты? Забыл давно. Ты пропал куда-то, не писал. Не по-пацански это.

– Олег, я был за границей, в Штатах. Уехал через месяц после этого нашего похода… – Роме было неприятно вспоминать, и он осекся.

– И как там Штаты?

– Разводил крокодилов, представляешь? Во Флориде. Вложил все сбережения, одалживал у друзей…

На душе потеплело. Олег даже представил Рому в мексиканской шляпе с куском мяса над голодным аллигатором. Это было забавно.

– Первый год очень тяжело было, а потом дело пошло. А выращивал кайманов и аллигаторов для зоопарков, покупал у барыг из Амазонии.

– Бабки свои хоть отбил? – впервые Олег улыбнулся.

– Да не то слово. За 10 лет поднялся, потом вернулся в Украину, купил квартиру в Киеве.

– Ну ты и балбес, Ромка! – он реально его так назвал? Как в старые-добрые времена. Нет, нужно держать себя в руках. Что за “телячьи нежности”?

– Почему?

– Зачем вернулся? Мог бы там уже насовсем залечь на дно. Лох ты! Какая в ж*пу Украина?!

– Да понимаешь, Олег, так меня ностальгия мучила… Оттого и вернулся. Все равно мы там чужие.

Какое-то время диалог шел легко, душевно. Олегу казалось, что огромный ворох слизи, грязи и волос, какие он нередко вычищал из забитых труб, сейчас удален из его груди. И дышать стало легче. Казалось, лампы в баре загорелись ярче.

– В Киеве ресторан свой открыл, на Оболони. Но дело как-то не пошло. Пришлось продать его. Это меня и спасло – поднял немало бабла.

– Да я вижу! – Олег рассмеялся, разглядывая дорогой черный пиджак и наручные часы Ромы.

– Решил все-таки вернуться в родные края, сюда, в Одессу. Только год как вернулся.

– Долго же тебя не было, сучара! – Олег по-дружески ударил Рому в плечо. Сантехник до сих пор не мог поверить, что это не сон. – Ну а живешь где?

– На Среднефонтанской. Квартиру в Киеве продал, здесь купил “трешку”.

– Ну ты мажор, блин! А зачем тебе “трешка”?

Олег уже представил, как они вместе с Ромой сидят в его большой квартире, пьют пиво, закусывают таранькой и смотрят “Рембо”.

– Так ведь женился я. И сынок уже скоро будет. А там глядишь, и второй, третий! Я детей люблю.

Как ножом по сердцу. Почему судьба так несправедлива? Лампы в баре уже не светили так ярко.

– И на ком женился? – осторожно спросил сантехник.

– Угадай! – Рома весело усмехнулся. Он уже захмелел.

Но Олегу не хотелось угадывать. Нет в жизни счастья. Да если бы и было, он его не заслужил. Кто он такой? Просто оборванец, который давно схоронил и отца, и мать.

Рома заметил возникшее напряжение:

– Да на Маргарите и женился.

Час от часу не легче.

– Представляешь, в Фейсбуке нашел. Она психологом заделалась. Какое-то новое направление: гештальт-терапевт. Три раза замужем была, три развода, детей нет. Представляешь?