А потом меня схватили. 

Грубо и больно закрыли рот вонючей ладонью, перехватили бестолково дергающиеся руки. 

Я стала задыхаться, потому что нос мне тоже закрыли, забилась отчаянно, уже практически теряя сознание. 

Мыслей никаких не было, один ужас бесконечный. 

- Тихо, сучка, не кричи, поняла? – голос был страшный, он буквально заставлял застыть, подчиниться. 

Я промычала в гадкую ладонь, что не буду кричать. И чтобы отпустили. 

Меня отпустили. 

Швырнули на диван с такой силой, что в глазах стало темно. 

Я, мне кажется, даже сознание потеряла, потому что следующее, что    увидела, это уже тех, кто вломился в квартиру. Двоих мужчин.

Один сидел напротив меня в кресле и увлеченно разглядывал задравшийся подол халата, а другой стоял у окна. И жрал пирог Варвары Петровны. 

Почему-то меня это особенно потрясло. 

Равнодушие, полное спокойствие, пустота в глазах. Активно жующая челюсть. 

Тот, что сидел в кресле, проследил мой взгляд, заржал. 

Смех его, мерзкий, словно скрежет железа, заставил вздрогнуть. 

Я оторвала, наконец, глаза от ужасного в своей обыденности зрелища жующего бандита, а в том, что это были именно бандиты, сомнений никаких не возникало, и опять посмотрела на сидящего в кресле. 

Поймала его гадкий взгляд на своих голых ногах, спешно задернула халат. И второй рукой сразу закрыла грудь, вспомнив, что под тонким шелком нет совершенно ничего. 

Понятно, что никакой защиты быть не могло, но это скорее инстинкты. 

- Что вам надо? – я постаралась, чтоб голос звучал не испуганно. Хотя, может, надо наоборот? Может, увидят, что боюсь, и не будут… Обижать? 

- Ты знаешь, что. 

Сидящий в кресле улыбнулся, его рот, полный серых зубов, вызвал дополнительное омерзение. Меня едва не передернуло. Кое-как сдержалась, отвела взгляд. Хотя, особо некуда было отводить. Не на мордоворота же у окна, прихватившего второй кусок пирога?

Сидящий в кресле тоже глянул на своего напарника. Нахмурился. 

- Цепа, ты сюда жрать пришел?

- Да ты чего, в натуре? – поперхнулся Цепа, - охеренный пирог!

- Да вы кушайте на здоровье, - торопливо влезла я, - у меня еще есть!  Отрезать вам? 

- Заткнись, - скомандовал главный, - и отдай нам ключ. 

- Ка-ка… - у меня от неожиданности голос даже пропал, пришлось прокашляться, - какой ключ? От квартиры?

- Где деньги лежат, - заржал главный, потом резко наклонился ко мне, дохнул давно не чищенной пастью, - ты не строй из себя дуру наивную. Ты знаешь, какой. 

- Не знаю.

Мне стало мерзко от его душной близости, от запаха, от взгляда глумливого, намертво застрявшего в вырезе моего халата. Все это, вкупе с тем, что я вообще не понимала, о чем он спрашивает, добавляло ужаса в ситуацию. 

- Знаешь, коза, - он неожиданно провел пальцами по моей щеке, перехватил руку, которой я хотела отмахнуться от него, больно сжал, заставив вскрикнуть. И продолжил трогать меня! По шее – вниз, к груди, дергая ворот халата. – Не дрыгайся!

- Не знаю! Отпустите! 

Я запаниковала еще больше, понимая, что не смогу сопротивляться. Если я думала, что до этого боялась, то испытываемое мною сейчас чувство вообще никакому описанию не поддавалось! 

Меня никогда так не унижали, не обижали! Да я даже представить не могла… Тогда, на приеме, услышав гадости от старых приятелей отца, мне стало плохо до тошноты. 

А сейчас… 

А самый ужас был в том, что второй бандит, Цепа, стоял у окна и продолжал жрать пирог! Как будто ничего не происходило! Рассматривал с интересом и удовольствием, совмещал приятное с полезным!

Я перестала дергаться, понимая, что так добьюсь только того, что меня ударят. Изобьют. Хотя, то, что явно планировал сделать этот подонок… После этого лучше пусть убьет.