Подруга охает и тяжело вздыхает.

– Так и знала.

– Никакого скандала, – быстро успокаиваю ее. – Но… Во-первых, я встретила там своего босса, а во-вторых, тебе нужна будет новая маска. Ту я, кажется, потеряла.

– Ой, да и черт с этой маской. Ты лучше расскажи – как это босса встретила? Этого блядуна?

Я лишь закатываю глаза на это. Люда как-то слишком встрепенулась при его упоминании. Сколько работаю у Воронцова, столько она фыркает в его сторону – в самом начале нашего знакомства я рассказала ей, как придумала гениальный план по трудоустройству.

Я тогда вылетела с вступительных экзаменов – как потом выяснилось, потому что чей-то богатый папочка устроил своего сына, а меня, естественно, вычеркнули из списков.

Обидно было до слез, конечно. Но вариант вернуться домой я не рассматривала. Знала, что второго шанса не будет.

И вот тогда, сидя в кафе, я случайно подслушала разговор одной девушки по телефону – она кому-то рассказывала, что Воронцов искал себе секретаря, но “не ебабельного”. Дескать, нужен ему именно помощник, который не будет отвлекать от дел третьим размером сисек. Мне повезло – та девушка упомянула название фирмы, так что найти это место не составило труда.

Тогда я набралась смелости и, одевшись как отличница-медалистка – в максимально невзрачную одежду, убрала волосы в пучок, так еще и очки без диоптрий нацепила, а после отправилась по нужному адресу.

У меня был один шанс на миллион. Но я его получила! С тех пор я одевалась на работу так, что меня все считали серой мышью. Пару раз я слышала такие разговоры у себя за спиной и не обижалась – наоборот, радовалась, что все идет как надо.

Сам Михаил был мной доволен – работать аккуратно, внимательно и без косяков я умела. Не зря же школу с золотой медалью окончила и подрабатывала, помогая родителям по мелочи, пока папа еще был жив.

Но сегодня высказывание Воронцова неожиданно задело меня. А уж когда он в том развратном виде вдруг захотел меня, стало еще обиднее.

– А вот так, – фыркаю, проходя на кухню вслед за Людой. – Мне дали обслуживать две випки, а потом еще одну. И вот там был Воронцов со своими дружками. Оказалось, что один из них решил меня осчастливить.

– Чего? – возмущается подруга. – Это как?

– Заявил, что я буду сильно рада тому, что он устроит мне незабываемый интим. Я – в смысле как секретарь Воронцова.

– Вот козел!

Я киваю и устало сажусь за стол.

– Все бы ничего, но в конце смены Воронцов вдруг решил, что я ему подхожу в качестве барышни на ночь, – гораздо тише говорю. – Я – в смысле как официантка заведения.

– А ты?

– А я ляпнула, что, мол, он же считает меня непривлекательной.

– Ой, Нелли!

– Ага, прикинь, как спалилась? Но потом сбежала.

– Так он узнал тебя? – охает Люда.

– Я сказала, что он обознался, но… – машу рукой. Что теперь расстраиваться-то? – Ты лучше скажи – как у тебя горло? Температуру мерила?

– Да такая же. Но ты не волнуется – через пару дней буду бодрячком.

– Тогда пойдем спать, что ли. Утро вечера мудренее.

Я хоть и прогоняю Люду спать, сама еще долго уснуть не могу. Все кручу в голове те слова. А еще пытаюсь прикинуть, как вести себя в понедельник.

Утром встаю разбитая и невыспавшаяся, но пишу Михаилу дежурное СМС:

“ Михаил Викторович, вы звонили. Что-то случилось?”

В ответ получаю скупое:

“Ничего срочного. Прошу прощения, Нелли”.

Я буквально слышу, как он произносит мое имя. Никогда не акцентировала этот момент, но после вчерашнего в ушах так и стоит это его удивленное “Нелли”.

Меня раздирают любопытство и страх. Потерять работу сейчас слишком рискованно. Поэтому приходится томиться до понедельника. Я почти уверена – удача на моей стороне. Если бы Воронцов задался целью выяснить, я ли это была, то уверена, не стал бы откладывать это до начала рабочей недели. Не того он склада.