– Это он, – услышал Цыган шипящий шепот. С другой стороны стола на него неприязненно уставились три пары глаз. Удовольствие было испорчено. Он бегло огляделся: все соседние столы заняты.

Сидящий напротив конопатый долговец, которому так не понравилось, что Цыгану платят, наклонился вперед, сверля наемника неприветливым взглядом.

– Вали отсюда, здесь столовая для сталкеров.

Теперь Цыган и не думал уходить. Он развалился на шатком стуле, демонстративно зачерпнул варева.

– А я кто, сопляк?

– Поганый наемник! – скривился конопатый. Цыган улыбнулся ему:

– И чем же, по-твоему, отличается наемник от сталкера?

Конопатый переглянулся с приятелями, такими же молодыми долговцами.

– Да вы ради бабок живете! – выпалил он. – Вас нанимают грязную работу делать за деньги!

Цыган приподнял брови:

– А сталкеры чем занимаются?

– Артефакты собирают! – дружно ответили молодые.

Цыган, отодвинув миску, закинул ноги на стол, скрестил руки на груди:

– И что, потом те артефакты в больницы отдают? Безвозмездно? Или сиротам в детский дом? Не-а, вы продаете свои арты. За деньги. Так что, выходит, тоже ради бабок живете, и ваша якобы чистая совесть – сплошное лицемерие. – Он потянул из кармана пачку сигарет, пошарил на поясе, ища зажигалку.

Конопатый вскочил, покраснев от возмущения, сжал кулаки:

– Да я тебя сейчас по столу размажу!

На плечо ему опустилась тяжелая ладонь, молодой присел.

– Остынь, Пупок, – произнес невысокий взлохмаченный мужик, коренастый, в потертой энцефалитке и кожаных штанах. – Чё к человеку привязался? Дай пожрать.

Конопатый Пупок обернулся и как-то притих, спал с лица. Из-за соседнего стола поднялись еще двое дюжих парней, судя по всему – бандиты. Одеты кое-как, расхлябанные, с разношерстным оружием. Причем оружие держат демонстративно на виду: автомат висит на груди, рукояти ножа и пистолета торчат из-за пояса.

– Отвяжись, – буркнул конопатый и сел; прозрачная кожа на щеках окрасилась румянцем.

– А ведь он прав, Пупок, – не отвязался бандит. У него было широкоскулое лицо и черные подвижные глаза-изюмины – явно какие-то азиаты в роду. – Прав наемник, все мы тут из-за бабок. – Он вразвалочку обогнул стол и плюхнулся на стул рядом с Цыганом, вытер ладонь о штаны и протянул ему: – Падлой кличут.

– Цыган, – представился в свою очередь Рамир, пожимая крепкую руку.

– Хорошо ты их уделал, – кивнул бандит на притихших долговцев.

Пупок резко встал, отодвинув стул, и вышел из-за стола.

– Еще увидимся! – бросил он.

Его приятели, переговариваясь и косясь на бандитов, двинулись следом. Падла ухмыльнулся:

– Напугал!

К Цыгану сквозь толпу пробился раскрасневшийся от усилий посыльный.

– Я вас везде ищу! – отчаянно воскликнул он. – Совещание начинается!

– Уже иду, – откликнулся Рамир.

– В штаб, чё ль? – спросил, поднимаясь, Падла. – Ну идем, я тоже туда.

Совещание происходило не в той комнатенке, где Цыгана принимал Умник, а в подвале, в просторном сухом помещении без окон. Вокруг большого стола на разнокалиберных стульях и импровизированных сидушках расположились сталкеры. Над столом висела на проводе одинокая лампочка накаливания без абажура, освещая бетонные стены с потеками и старую школьную парту в углу.

– Всем привет! – почти искренне обратился Цыган к собранию, проходя в низкий дверной проем. Стены тут были толстые, дверь, которую с некоторым трудом отодвинул посыльный, кажется, еще толще… «Ядерный бункер у них тут оборудован, что ли?» – подумал Рамир.

– Садитесь, Цыган. – Из-за стола поднялся смущенный Умник. Остальные неодобрительно посматривали на гостя. – Вы опоздали. Вот сюда, прошу. – Он кивнул на стул у стены.