Как было не смутиться.

– Ваше Высокоблагородие, это мне нужно благодарить Вас и Вашего спутника за проявленные такт и благородство. – Я сцепила пальцы под грудью. – Этот ужасный инцидент в самом начале… Даже не знаю, в каких словах перед Вами извиниться!

– Не стоит, Ульяна Петровна, мы с ярином достаточно знаем барона и, откровенно говоря, ожидали чего-то подобного. Мы рассчитывали войти незаметно для него, но вот как получилось. Очень рад, что в итоге это не испортило Вам праздника.

Фёдор Федотович глубоко поклонился.

– Ни в коем случае, Ваше Высокоблагородие. Я была бы рада ещё не раз с Вами пообщаться, но простите великодушно, мне нужно проведать сестру.

– Разумеется! Скоро ведь закрытие бала. – Фёдор Федотович вновь поклонился. – Ещё раз спасибо Вам за Вашу доброту, и конечно же поздравляю с помолвкой.

Раскланявшись, я поспешила к Соне.

В её комнате оказались ещё и матушка с Поленькой. Горничная причитала шёпотом, кружа вокруг моей сестры, а Марфа Григорьевна возмущались в полный голос:

– София Петровна посчитали, что специально пошитое к этому выходу платье их полнит, хоть на последних примерках оное их совершенно устраивало! Но мы уже идём.

Соня недовольно фыркнула, но и только. Платье на ней было розовым, а значит, матушка всё-таки уговорила её надеть заготовленный наряд, и всё же над головой сестрицы короной мерцали сотни искр. Уже вместе мы вышли из комнаты и поспешили к бальной зале. Соня шла последней, бормотала что-то невнятное, и я вдруг ясно увидела, что та совершенно не хочет выходить к гостям. Дар она смогла унять лишь у самого порога.

Судя по взгляду батюшки, которым он встретил нас в малой передней, явились мы как раз вовремя. Соня осталась тут же за дверьми, родители прошли дальше, чтобы собрать гостей, мне же следовало найти жениха. Тот, впрочем, обнаружился прохаживающимся недалеко от входа.

– Ульяна Петровна? Вы так внезапно пропали. Что-то случилось?

Колотившееся от спешки сердце замерло.

Жених смотрел внимательно, но мягко, и это совсем не вязалось с теми последними его словами во время танца.

Я отвела взгляд, и на глаза попалась бабушка, которая тоже взялась обходить гостей, предупреждая о скором окончании. Не время для сомнений. Да и чего страшного было в тех словах? Возможно, Стефан говорил о своей матери? Во всяком случае я в браке с Марком Прохоровичем и правда была бы рада не видеть мужа чаще положенного.

– Нет, всё в порядке. – Улыбка получилась весьма естественной.

– В таком случае пора закрывать бал? Осталось лишь передать веер?

Стефан подал мне руку.

– Да, всё уже готово. – Коснулась пальцами ладони жениха, и мы вместе прошли в центр залы. Туда же подошли родители и Марк Прохорович с женой, которую за весь вечер вряд ли кто заметил.

Стефан успешно справился с выражением общих благодарностей всем гостям. Всё это время я не могла перестать поглядывать в сторону его отца, опасаясь неуместных замечаний. Кмет Цаплевич и ярин Танич весь вечер вели себя исключительно достойно, а случай в передней и без этого был просто ужасным. К счастью, Марк Прохорович лишь довольно улыбался и свысока поглядывал на окружающих.

После этого слово было передано матушке, которая выразила свою признательность гостям и пригласила Соню.

Сестра вплыла в залу лебёдушкой. В лёгком розовом платье и с простой причёской казалась она невиннее ангела. Лишь очень внимательный человек заметил бы её рассеянный, почти что потерянный взгляд. Гости собрались кругом и я отдала ей веер. Соня поклонилась. Из гостей прямо напротив меня оказался барон, и вновь он смотрел на сестру странным липким взглядом. Неприятным, словно паутина, в которую случайно попал рукой.