– Это полезный дар, – признал Одиссей, – особенно во время войны. Хотя я никогда и не слышал о подобном.

– Не оскорблю ли я богоравного Викторида, если попрошу продемонстрировать мне его дар? – спросил Диомед.

– Нет, тем более я обещал Ахиллу показать его.

– Отлично, – сказал Диомед. – Скажи мне, богоравный, чем занят сейчас наш вождь вождей?

Я активировал терминал и ввел имя. Мои манипуляции не остались незамеченными для сына Лаэрта, и он более внимательно стал смотреть на мои руки.

Я не стал закрывать глаза. Так изображения наслаивались друг на друга, но не создавалось впечатление, что я сплю. Напротив, казалось, что я всматриваюсь в даль.

– Агамемнон сидит в своем шатре наедине с Менелаем и амфорой вина.

– Что делает сейчас моя жена?

Перенастройка. Я точно знал, что за Пенелопой тоже ведется наблюдение.

– Спит, как и положено в столь поздний час.

Одиссей улыбнулся:

– Что делает Аякс Большой?

Ввод.

– Тешит свой приап в обществе рабыни.

Ахилл с Патроклом сияли, как мальчишки, которым дали потрогать космический корабль. Феникс недоверчиво улыбался.

– Да простит меня богоравный Алекс, – сказал Одиссей, – но это не доказательство. Сейчас уже ночь, и вполне естественно, что кто-то объят Морфеем, кто-то возносит хвалу Эроту, а кто-то приносит жертвы Дионису. В твоих словах нет ничего удивительного, я тоже мог ответить так же.

– Что убедит тебя, Лаэртид?

– Мой друг Диомед выйдет в соседнюю комнату, – сказал Одиссей. – Посмотри, что он будет там делать. А когда он вернется, он подтвердит твои слова. Согласен?

– Конечно, – сказал я.

Учитывая, сколько здесь собралось персонажей реалити-шоу «Троя», «насекомых» тут должно быть не меньше пары дюжин. А может, и больше. Но пересчитывать мне было лень.

С выходом Диомеда возникла небольшая проблема. Оказалось, что Диомед так хорошо посидел, что почти забыл, как ходить. Лишь после трех неудачных попыток ему удалось подняться на ноги и выползти в соседнюю комнату.

Обратно он не торопился.

– Ну, что он делает? – спросил Одиссей.

– Спит, – сказал я. – Лежит на полу и спит.

– На спине или на животе?

– На правом боку. Левая нога согнута в колене, правая рука под головой.

Одиссей встал и, продемонстрировав неожиданно твердую походку, сходил полюбоваться на спящего приятеля, после чего вернулся за стол.

– Ты прав, богоравный Викторид, – сказал Одиссей. – Воистину ты щедро одарен богами.

– Я распоряжусь, чтобы богоравному ванакту Аргоса предложили достойный его отдых, – сказал Ликомед и удалился.

– Я тоже хочу кое-что показать, – сказал Ахилл и хлопнул в ладоши.

Феникс тут же сослался на усталость и смылся. Он знал, что произойдет через считаные минуты.

Я тоже знал. Я наблюдал эту сцену трижды во время своей подготовки.

В мегарон вошел молодой раб. У него было атлетическое телосложение, ростом он не уступал и Крупному Аяксу, но в глазах парня затаился страх.

– Ты хочешь свободы? – обратился к нему Ахилл.

– Нет, господин, – испуганно ответил раб.

– Тогда я изменю вопрос. Ты хочешь жить?

– Да, господин.

– В том углу мегарона лежат доспехи и оружие. Ты можешь выбрать все, что захочешь, а у меня будет только этот меч. Срази меня, и ты будешь свободен.

Раб вооружился по полной программе. Панцирь закрывал его тело, шлем – голову. В одной руке он держал щит, а в другой меч, который был в два раза длиннее меча Пелида.

Судя по глазам, раб был готов к смерти. Боялся ее, но был готов.

Ахилл пошел на него.

Дэн

Макс вернулся с двумя чашками кофе, и мы снова вонзили свои взгляды в монитор. На экране полковник Трэвис внедрялся в чуждую нам культуру, и мы нервничали.