- Продукты?

- Новые платья, себе и тете.

- Что она делала? – Выдохнула я, не веря своим ушам.

- Платье купила, мне нужно хорошо выглядеть! – Нисколько не смущаясь, воскликнула мама, зайдя в комнату, а я едва сдерживала рвущийся наружу гнев.

Неужели можно настолько измениться со смертью мужа? О чем она думает вообще?

_

4. Глава 4

4. Почему?

Весь следующий день я помогала тете Ираиде делать пирожки, отрываясь от своего занятия только для того, чтобы немного ноги размять. К вечеру у меня буквально болело все тело, хотелось просто лечь и ничего не делать, хорошо еще, что Аманда время от времени приходила и помогала, а то боюсь, мы бы не справились.

Мама в это время где-то пропадала или как она сказала, ушла по делам. Вернулась она вечером, в благодушном настроении, которое не предвещало ничего хорошего. На такое поведение сестры тетя Ираида хмыкнула, покачала головой, кинув только: «Как была ветреной, так и осталась. Ничему жизнь не учит».

Я на высказывание тети никак не отреагировала, считая на этом комментарии ненужными, к тому же, какой бы моя мама не была, она все равно остается моей мамой. А родителей не выбирают! Кто-то может родиться в семье богачей, кто-то в семье бедняков, главное же не это, а отношения внутри семьи. Когда-то я думала, что у нас с мамой все в порядке, но трудности, как оказалось, не укрепили наши отношения, а только построили между нами стену.

- Ты явно в отца пошла. – Кивнула сама себе мамина сестра. – Жаль только, что родственница, так бы в невестки тебя взяла.

- В невестки? – Я застыла, пытаясь вспомнить, говорила ли мама о том, что у тети Ираиды есть дети или нет. По всему выходило, что нет, да и за эти дни я не видела никого, кто бы мог стать моим «женихом».

- Ну, да, сыну своему. Он сейчас в Орелии, реставрирует мебель для одного Господина. Руки у него, откуда надо растут. – С гордостью проговорила она и я поспешила кивнуть, надеюсь, он приедет обратно, когда нас уже здесь не будет.

Закончив с пирожками, мы с тетей разошлись, я в комнату, а она вместе с мужем в таверну пирожки относить. Прикрыв за собой дверь в комнату, я с благоговением посмотрела на кровать, уже представляя, как смогу лечь и ни о чем не думать.

- Сколько заработала?

- Еще нет денег…

- Что значит, нет? Опять прячешь? – Прищурилась мама, сложив руки на груди.

- Мам, скажи, ты меня любишь?

- Зубы заговариваешь?

- Мы же с тобой всегда ладили, что случилось? Почему ты так относишься ко мне, почему не хочешь подумать немного и помочь?

- А ты хотела помочь нам? – Вспыхнула мама. – От тебя только и требовалось, что выйти за этого рохлю Вильяма и жить припеваючи. Вильма уж семью невестки не оставила бы.

- Конечно… - хмыкнула я, на душе стало горько. – Вильма же самой доброй была в нашем городке. Да она за кусок хлеба сама бы удавилась и тебя бы удавила, не понимаешь что ли? Я была нужна им, когда у отца дела шли хорошо, да приданное хорошее было, а как нищая стала, так все.

- Много ты понимаешь… - фыркнула в ответ мама. – Вильма всегда переживала о том, что люди говорят, так что сама бы нам помощь предлагала.

- Ну да, а так же она всегда на тебя волком смотрела, потому что муж ее на тебя заглядывал, да отца боялся, чтобы что-то сделать. – Не осталась я в долгу. – Мама, ты же сама прекрасно понимаешь, что она первая бы тебе и Аманде жизни не дала, а людям бы рассказала, сколько не помогай - все мало.

- Все! – Гаркнула мама. – Умная слишком.

- Какая есть, сама же хвасталась моим воспитанием. Нам сейчас нужно всем вместе держаться и быстрее от твоей сестры съехать.

- А моя сестра, что уже не так сделала?