– Да, давай. О каком долге речь?
– О, отлично. Значит, до вечера, – проигнорировав мой вопрос, друг положил трубку.
ГЛАВА 3
На столе стояла бутылка пива и два бокала. Кроме всего прочего была разнообразная закуска. Друг основательно приготовился к нашей встрече.
– Садись давай, – Женька указал на стул.
– Ты мне расскажи, что за долг у тебя передо мной? – я все хотел услышать ответ на этот вопрос.
– Да потом расскажу, – друг махнул рукой и быстро ушел от ответа. – Сначала я хочу послушать тебя.
– Я все пытаюсь найти Сашу… – в памяти промчались события последних двух дней. – Твои методы пока не дали никаких результатов…
– Какие методы?
Да уж, ну и память. Но у меня мелькнула мысль, что человек быстро забывает то, что ему не нужно или неинтересно. Я даже не удивлюсь, если он не вспомнит на кого учится Саша. Конечно, многое зависит от памяти, но симпатия играет далеко не последнюю роль.
– Во-первых, на следующий день я снова пошел туда. Думаю, ты понимаешь, что совсем не ради тенниса, – я подмигнул левым глазом.
Друг понял мой намек, кивнул головой и спросил:
– И как? Успешно?
– Полный ноль…
– Ладно, давай во-вторых.
– Попытался найти Сашу либо Алину в социальных сетях по той малой информации, которой владел, – я пожал плечами и замолчал.
– Да уж… Ситуация. Но ведь безвыходных положений не бывает. Верно? – друг пытался вселить в меня оптимизм.
– Верно… – максимально пессимистично ответил я.
– Тут без ста грамм не разберешься. Давай выпьем? – друг поднял почти полный бокал пива.
– Давай. Толкай тост.
– Чтоб каждый нашел то, что ищет.
Замечательный тост. Я заметил, что друг, действительно, изменился. Может, влюбился? Никогда он не говорил такие тосты. Да и глаза блестят не по-детски. Однозначно какие-то перемены случились.
– Теперь твоя очередь рассказывать, – я сменил тему разговора, чтобы переключиться на что-нибудь другое.
– Хорошо. Я сейчас быстренько расскажу, и мы вновь вернемся к твоей Сашке, – абсолютно по-дружески ответил Женька.
Твоя Сашка… Как же это неоднозначно звучит: одинаково приятно и больно слышать эту фразу вновь. И наступит ли когда-нибудь то время, когда эти два слова будут вызывать только радостные эмоции?
– После того, как ты на меня накричал, я был очень зол. Сейчас все наоборот: злость превратилась в благодарность, – друг продолжал говорить загадками.
Я был приятно удивлен, но пока ничего не понимал.
– В ту ночь я совсем не спал. Все думал о твоих словах. Пытался понять, почему они меня так сильно задели. И мысль, что ты, действительно, можешь быть чертовски прав не давала мне покоя, – картина стала немного проясняться. – С большим трудом, но все-таки смог вспомнить большую часть своих девушек: кого с ненавистью, кого с благодарностью, кого с любовью. Вспомнил всех, кого считал в какой-то момент жизни самыми прекрасными цветами. Но они быстро вяли, и я вновь и вновь искал новые, еще не увядшие. В тот момент я твердо решил. Хватит! Пора заканчивать с этим! Отбросив все розы, которые привлекательны и красивы только внешне, я пришел в ужас. В моем списке не осталось ни одного имени…
Друг замолчал, но почти сразу продолжил:
– Помнишь кто такая Лиззи Коннолли?
– Конечно. Это из Мартина Идена, – о своей любимой книге я знал практически все.
– Да, именно оттуда. Так вот, оказывается, что в моей жизни тоже была такая девушка, на которую, откровенно говоря, мне было плевать. А она была готова ради меня на все. А я дурак, никогда всерьез не воспринимал ее. Она была ничем не примечательна и не очень красива внешне. Именно это не давало мне по-настоящему оценить глубину ее души, – Женька снова замолчал.