К примеру, в Ростехе бизнес-акселератором руководит Дмитрий Юрьевич Леликов, заместитель генерального директора, курирующий в том числе инвестиционную программу – зону трансформации. А сами программы мы проводим на базе корпоративного университета Академия Ростеха, который можно отнести к зоне продуктивности. В «Векторе» и бизнес-акселераторе Ростеха переход проекта из зоны инкубации в зону трансформации означает, что продуктовая команда за счет создания и тестирования вместе с потребителями минимально жизнеспособной версии продукта (MVP, Minimum Viable Product) подтвердила ту или иную бизнес-возможность. Такой продукт может сразу попасть в зону основного производства или зону трансформации – пойти в серийное производство или получить утверждение в качестве проекта инвестиционной программы. Но есть и другой исход, когда в процессе реализации проекта становится понятно, что реально достижимый объем рынка слишком мал и серийный выпуск не приведет к окупаемости проекта или большой прибыли. Иными словами, сам продукт создан и работает, пользователи подтвердили ценность данного решения, но его реальный инвестиционной потенциал невелик, а значит, и вкладывать средства в данный проект не имеет смысла.

Замечу, что руководители зоны основного производства болезненно воспринимают, когда их сотрудников отвлекают от работы. Всё потому, что эта зона нацелена на извлечение прибыли в квартальном и годовом горизонтах, особенно если акции компании торгуются на бирже или вся система мотивации завязана на квартальные и годовые результаты. Руководители зоны основного производства с меньшей вероятностью станут заказчиками программ по развитию внутреннего предпринимательства. В данной зоне можно запускать программы по поиску и поддержке инициатив сотрудников, но у таких программ свой контекст. Рассмотрим его чуть подробнее.

Когда в зоне основного производства запускается программа по поиску идей, улучшающих эффективность операционных процессов, то в российской практике это называется рационализаторством, а в японской концепции бережливого производства – «кайдзен». Как правило, идеи по улучшению носят локальный характер и не подразумевают запуск новых продуктов или новых направлений бизнеса. Они касаются, скорее, рабочего места или задач конкретных специалистов. Многие крупные компании в качестве поощрения рационализаторской активности и подобных улучшений выплачивают премии, которые рассчитываются исходя из потенциальных экономических эффектов. Подобные практики распространены во многих корпорациях: Ростехе, Сбере, РЖД, «Северстали», НЛМК и других. В Сбере, например, работает «Биржа идей». В 2010 году совокупная потенциальная экономия от внедрения рационализаторских предложений сотрудников оценивалась в 3 млрд рублей. К примеру, одна из инициатив по сокращению числа нотариально заверяемых приложений Устава потенциально принесла Сберу 32 млн рублей, а ее автор получил премию в 420 000 рублей[20]