– Тише, мама, – мягкои спокойно ответил Джер, наконец остановившись и обняв дрожащее от испуга тело матери. – Тише, моя родная, не плачь. Успокойся, так будет лучше. Просто я решил сломать наконец свои дрова…

Широкая улица, которая являла собой позвоночник столицы Аэгории и пролегала от главного входа в город до самого Воздушного замка, только-только просыпалась. Название ей досталось столь же величественное, как и внешний облик проспекта, а именно – Линия Мира. Горожане постепенно выплывали на нее из многочисленных боковых ответвлений и вклинивались в пока еще жидкие ручейки точно таких же. Однако наблюдательный глаз без труда бы отметил, что скорость, с которой эти ручейки наливались силой, говорит о том, что уже через несколько минут здесь образуется сплошной бурлящий поток. Так происходило всегда по утрам, за исключением, пожалуй, выходных. Сегодня же была пятница, а значит от сонного спокойствия до бурной суеты оставалось совсем чуть-чуть.

Худой и высокий парень по имени Мако все это прекрасно знал, поэтому старался как можно быстрее дотолкать тележку с товаром до Главного базара. Стесняясь своего недюжинного роста, он сутулился и изредка бросал неуверенные взгляды на проходящих мимо людей, большую часть времениупираясь глазами в содержимое тележки. В ней не лежало ничего удивительного – всего лишь различные кожаные изделия, начиная от женских перчаток и заканчивая мужскими сапогами. Все эти вещи Мако знал уже наизусть, но все же смотреть на них приходилось. Поскольку каждый раз, когда его взгляд надолго отрывался от тележки, сзади звучал недовольный голос:

– Давай живее, слизняк худосочный, к вечеру так не дойдем.

Мако недовольно поморщился, коротко взглянув в сторону хозяина товара, однако проявить свое возмущение словесно побоялся.

– Ишь, еще глазья свои таращит, – громко свалилась на юношу очередная порция брани со стороны низкорослого тучного мужчины, противного как на взгляд, так и на голос. – Нанял тебя, недоноска, значит благодарен будь и топай давай. Поживее топай!

Мако топал, поскольку другого выбора у него в запасе не имелось. Из атанской Военной академии юношу с позором выгнали три месяца назад, и в этом не было ничего удивительного. Лишь каждому пятому среди множества молодых курсантов позволяли выучиться на младшего офицера аэгорской армии. Остальные ребята жестко отсеивались в ходе подготовки. На изнурительных тренировках и отработках тактических маневров, которыми нещадно потчевали юных кандидатов инструкторы, мгновенно становилось ясно – из кого будет толк, а кто не заслуживает дальнейшего внимания.

Требовалось проявить лидерские качества, физическую выносливость, храбрость в спаррингах и тактическое видение, быстро ориентируясь на поле и выдавая четкие команды. Мако хватило всего лишь трех недель обучения, чтобы оказаться в кабинете главы Военной академии. Здесь полковник запаса по имени Гиммер донельзя прямой и грубой речью объяснил, что все вышеперечисленное у него напрочь отсутствует. Уже через пять минут после этого короткого и печального вердикта юноша оказался на улице, лишенный формы курсанта, денег к существованию, но имеющий за плечами целый мешок разбитых надежд.