А здесь – глаз радуется, настроение на все сто!

Владислав познакомился с сестричками, и они уже наигрались, нарассказывали друг другу разные школьные истории. Наелись всяких всякостей, топтались по вагону туда-сюда, скакали на стоянках и ели мороженое в шоколадной глазури.

А спортсмены устали привлекать к себе внимание строптивых надменных попутчиц. Девушки держали марку института благородных девиц, только косили на парней взгляды, поправляли прически, гляделись в зеркальце и, улыбаясь, перешептывались.

У парней гитара переходила из рук в руки, расточая страстные любовные, лирические, блатовитые песни. Все напрасно. Девицы знакомиться не желали.

В пятое плацкартное купе зашла скучающая троица: Анечка, Ниночка и Влад. Сели рядом с папой Александром Ивановичем и стали разглядывать девушек.

Студентки сидели напротив и тоже с интересом рассматривали детей – ведь это будущий учебно-педагогический контингент все-таки.

«А вы правда будущие учительницы?», – спросила Анечка.

«Да, мы будущие учителя начальных классов», – с гордостью ответила студентка Анжела.

«Нет, вы не похожи на учительниц, вот у нас Галина Гавриловна – это да!» – как-то непонятно выразила свою эмоцию девочка.

«Только «Галина Гавриловна» говорить трудно и неприкольно, поэтому ее все Гаврилой Горилловной зовут: и быстро, и смешно», – пояснила свою позицию Анечка.

«А зачем вы учителям прозвища даете?» – с легким возмущением спросила Снежана.

Александр Иванович вступился: «Девушки, поверьте, у многих из ваших подруг будут прозвища, и вы сами дадите к этому повод». С этим утверждением Анжела и Снежана были не согласны, но предусмотрительно промолчали.

Десять пар глаз и ушей волейболистов следили за дискуссией студенток с детьми.

«А давайте лучше с вами поиграем, – предложила Анечка, – в нашу школьную игру для третьего класса».

«Конечно, конечно, давай сыграем», – не могла же будущая учительница Анжела Эдуардовна не согласиться, как раз это шанс показать над девочкой свое превосходство.

Ну что ж, сама полезла в капкан, который готовила ей эта безобидная на вид третьеклашка. Анечка расчертила на листке бумаги квадрат, который поделила на четыре части, нарисовала какие-то знаки и предупредила студентку, что тугодумы в эту игру не играют и надо быстро отвечать на детские вопросы. А вопросов всего четыре.

Анжела расслабилась, какие чудесные глазки у этой девочки, как старательно, высунув язычок, выводила она свои символы и рисунки. Анечка задавала вопросы, Анжела отвечала быстро, не задумываясь, а девочка в квадратике делала какие-то пометки: стрелочки, крестики, точки…

«Тест закончен», – улыбаясь, как лисенок, довольно заключила Анечка. У Ниночки тоже по-озорному блестели глазки.

«Какой тест? – удивилась Анжела. – Мы же играли».

«Нет, это был тест на дурость, – Анечка посмотрела в глаза испытуемой и заключила, – вы – полудура, но вам еще повезло, чаще полные дуры попадаются».

«Как это – полудура?» – мысленно с негодованием удивилась студентка, и ей совсем не льстило, что она не полная дура.

Ее подруга Снежана улыбалась, можно сказать, хихикала, хотя было видно, что она ничего не понимает. Парни-спортсмены тихонько посмеивались, ждали объяснений.

«Вот посмотрите, – начала рассуждать Анечка, – вопросов четыре, вы правильно ответили мне только на два, поэтому вы – дура наполовину».

«Объясни», – потребовали Анжела и Снежана.

Волейболисты предвкушали радостную месть.

«Здесь вы сказали, что электричка, мною нарисованная, движется вот в эту сторону – видите вашу стрелку?» – Аня превращалась в строгого экзаменатора.

«Так почему же в эту сторону ?»– потребовала ответ девочка.