Почувствовав, как на глаза навернулись слёзы, отвернулась.

— Значит, ты должна победить в турнире, — серьёзно сказал Гай. — Без вариантов.

— Должна, — с горечью повторила Мира. — Вы сам-то участвовали когда-нибудь?

— Было дело.

— Успешно?

— Ну, раз разговариваю с тобой, значит успешно.

Мира взглянула на него исподлобья:

— Кто был вашим соперником?

Он суховато улыбнулся:

— Ты с ним не знакома и уже не познакомишься, — Он помолчал и добавил нехотя, будто признавался в постыдном: — Мне пришлось его убить. Надеюсь, тебе не понадобится поступать также. Гораздо лучше, когда с противником завершают его собственные кошмары.

Мира вспомнила Алексу. Её наглую ухмылку, злые глаза и почувствовала, как руки сами собой сжимаются в кулаки. Вспомнив их драку, подумала, что с удовольствием врезала бы белобрысой ещё пару раз. А вот если нужно будет её убить... Наверное, если не останется выбора...

— Убийство всё меняет, — говорил, между тем, Гай. — Как будто, вместе с другим, убиваешь кого-то в себе. Ладно, идём, — оборвал он сам себя. — На сегодня достаточно.

Мира нехотя поднялась. Она думала о том, что будет, если «нужно убить» станут не только словами. Пока она даже не представляла себе такого.

Они вышли в освещённый факелами коридор.

— С сегодняшнего дня тебе наверх, — произнёс Гай.

Они дошли примерно до середины, когда впереди появилась высокая красивая женщина лет тридцати пяти в платье багровых тонов. Она шла царственной поступью; рубины на корсаже отливали кровью, иссиня-чёрные волосы, заплетенные в две косы, лежали на высокой груди. При виде неё, Мира сразу почувствовала себя неполноценной. Чёртов картофельный мешок! Она постаралась придать лицу непроницаемое выражение. Приблизившись, женщина окинула её взглядом, в котором смешались любопытство и брезгливость, затем перевела взгляд на Гая и надменно улыбнулась:

— Здравствуй, Олег, — голос у неё был под стать внешности: глубокий, волнующий, с легкой хрипотцой. — Давно же мы не виделись.

— Не так, чтобы очень давно, но ты была слишком занята и не заметила меня, — ответил он, выпустив руку Миры и отстранив от себя, будто стыдился.

— Занята? Чем? — женщина изогнула красивую бровь.

— Ублажала кого-то из стражи.

От царственной улыбки не осталось следа. Вспыхнув, женщина вскинула руку, желая влепить Гаю пощёчину, но он перехватил её за запястье.

— Пусти! Мне больно! — завизжала она.

Гай демонстративно отпустил её и шаркнул ногой с видом Д`Артаньяна:

— Всё для тебя, Даяна.

Кажется, вспышка гнева женщины его забавляла.

-Как был хамом, так и остался, — презрительно бросила она, подправляя на плечах сбившуюся во время стычки накидку. — И, как прежде, падок на молоденьких дурочек, — добавила она, мельком взглянув на Миру.

— Что поделать, если ты постарела, — заметил Гай.

Даяна посмотрела на него с яростью, сначала даже не могла говорить, но потом всё же процедила сквозь зубы:

— Зря ты в это ввязался, Олежек. Опозоришься. Впрочем, — она гаденько улыбнулась: — Тебе не привыкать.

Развернувшись так резко, что подол платья хлестнул Миру с Гаем по ногам, Даяна ушла.

— Это ещё бабка надвое сказала, — сказал ей в спину Гай и, как ни в чём не бывало, повернулся к слегка обалдевшей Мире: — Ну, что замерла на полустаночке в цветастом полушалочке? Идём.

— Кто это был? — выдавила она, когда Даяна скрылась за поворотом.

— Наставница твоей соперницы, — он подмигнул: — Хорошо, что вы познакомились.

— Д-да. Очень милое знакомство, — пробормотала Мира.

Перед глазами всё ещё стояли переливающиеся в свете факелов рубины на корсаже и искажённое от гнева лицо красавицы, когда она хотела ударить Гая. Судя по всему, турнир у них будет «весёленький».