– Вот же вляпались, – с отвращением процедил он, после чего двинулся прочь.

Меня запихнули на заднее сиденье патрульной машины, а потом стали смотреть, как сарай догорает дотла. Через какое-то время пожарные протянули к дымящимся руинам шланги с водой, но к тому моменту руки у меня окончательно онемели. Я подумал про то, что чуть было не натворил. Зебьюлон Фэйт. Не Дэнни. Ноги, барабанящие по глине, и неистовое удовлетворение, которое я испытал, ощутив, что он вот-вот испустит дух. Я вполне мог убить его.

Наверное, полагалось бы сейчас просто места себе не находить…

Воздух в салоне машины становился все более спертым, солнце понемногу появлялось из-за горизонта. Грэнтэм на пару с каким-то седоволосым пожарным ковырялись в мокрых головешках. Доставали что-то оттуда и тут же бросали обратно. Где-то через час после рассвета из-за деревьев показалась машина Робин. Проезжая мимо меня по разбитой колее, она лишь на миг приподняла руку с руля. Потом о чем-то долго разговаривала с детективом Грэнтэмом, который показывал ей что-то найденное на пожарище, со старшиной пожарных, который тоже успел подъехать, еще с кем-то. Несколько раз они смотрели прямо на меня, и Грэнтэм явно не мог скрыть неудовольствия. Минут через десять Робин забралась в свою машину, а Грэнтэм стал подниматься по склону к своей, в которой сидел я.

– Вылезайте, – коротко приказал он.

Скользнув по сиденью, я поставил ноги на мокрую траву.

– Повернитесь. – Он повелительно крутанул пальцем. Я повернулся к нему спиной, и он снял наручники. – Один вопрос, мистер Чейз. Есть ли у вас законная доля в вашем семейном предприятии?

Я растер запястья.

– В ферме-то? Была, десять процентов.

– Была?

– Мой отец выкупил эту долю.

Грэнтэм кивнул.

– Это когда вы уехали?

– Когда он дал мне коленом под зад.

– Так что вы ничего не выигрываете, если он продаст землю.

– Совершенно верно.

– А у кого еще есть доли?

– Он дал Джейми и Мириам по десять процентов, когда усыновил их.

– Десять процентов – это сколько в деньгах?

– До фига.

– А сколько это – «до фига»?

– Более чем достаточно, – сказал я, и он оставил эту тему.

– Ну а ваша мачеха? Она тоже совладелец?

– Нет. Доли у нее нет.

– Ладно, – произнес Грэнтэм.

Я внимательно посмотрел на него. Его лицо было совершенно непроницаемым. Свои черные ботинки он окончательно загубил.

– Это все? – спросил я.

Грэнтэм показал на машину Робин.

– Если у вас есть какие-то вопросы, мистер Чейз, можете пообщаться с ней.

– А как же Дэнни Фэйт? – спросил я. – И его папаша?

– Пообщайтесь с детективом Александер, – повторил он. Захлопнув заднюю дверь, сел за руль, развернулся и покатил в сторону леса.

Я послушал, как днище его автомобиля со скрежетом задевает за середину глубокой колеи, а потом стал спускаться вниз, чтобы поговорить с Робин. Она не вышла из машины мне навстречу, так что я скользнул на пассажирское сиденье, задев коленкой за укрепленный возле передней панели дробовик. Вид у нее был усталый, с прошлого вечера она так и не переоделась. Говорила Робин тоже с трудом, растягивая слова.

– Я была в больнице, – сказала она.

– Как Грейс?

– Немного разговорилась.

Я кивнул.

– Говорит, что это был не ты.

– Это тебя удивляет?

– Нет, но лица она не разглядела. Короче, все крайне неоднозначно, как выражается детектив Грэнтэм.

Я посмотрел на хижину.

– А Дэнни нашли? – спросил я.

– Ни следа. – Робин неотрывно смотрела на меня. Когда я повернулся обратно, то уже знал, что она собирается сказать, прежде чем слова успели слететь у нее с губ:

– Тебе нечего было тут делать, Адам.

Я пожал плечами.

– Тебе жутко повезло, что никого не убили. – Она присмотрелась к чему-то сквозь стекло, с явно раздраженным видом. – Господи, Адам! Неужели нельзя сначала подумать, а уже потом куда-то лезть?