– Но ведь всё же получилось? – тихо спросил кто-то из членов экипажа.

– На этот вопрос я в данный момент не могу ответить с полной уверенностью…

На Андрея уставились двенадцать пар удивлённых глаз. Сергей Соколов и Пол Герберт были уже в курсе, поэтому спокойно восприняли слова капитана.

– Понимаете, мы столкнулись с чем-то… из ряда вон выходящим…

Андрей на секунду умолк, а потом продолжил:

– Всем известно, что Человечество так и не смогло выяснить истинную природу континдоров. Но при этом мы не сомневаемся, что «дыры» опасны для гиперсветовых кораблей. Поэтому людям пришлось изучить «повадки» этих аномалий. До сих пор считалось, что континдоры статичны. Они перемещаются в пространстве исключительно по законам небесной механики – как звёзды или планеты. И это позволяет GE-звездолётам легко обходить их. Но «наш» континдор оказался иным. Как сообщил ЦУП, эта «дыра» целенаправленно ринулась нам наперерез.

– Но ведь всё же закончилось благополучно? Корабль в порядке? – глаза Зиночки Тайлеровой, медсестры «Настойчивого» широко распахнулись.

Андрей развёл руками.

– Кто бы знал наверняка? Корабль стабилен, в этом мы с Сергеем не сомневаемся. Все системы работают в штатных режимах. Однако приборный доступ к внешнему пространству отсутствует полностью. Мы даже не можем определить, движется наш «Настойчивый» или нет.

– Но что это значит? – не унималась Зинаида.

– Капитан считает, что нас засосало в континдор, – безо всяких эмоций произнёс бортинженер.

– Как?! – раздалось сразу со всех сторон.

– Да, – кивнул Андрей, – я думаю, что столкновение с аномалией всё-таки произошло. И «Настойчивый», как те корабли-разведчики, которые использовались когда-то для изучения континдоров, оказался внутри «дыры». Или если континдор – это проход куда-то, то мы с вами сейчас находимся в этом самом «где-то».

– И что же нам теперь делать? – испуганно спросила медсестра.

– Надо попробовать выйти наружу. Через шлюз, в скафандре высшей защиты, – предложил инженер двигательных установок Залаев. – Выйдем, осмотримся…

– А если попробовать связаться по гравивоксу…

– Может, жахнуть из противометеоритной пушки?…

В помещении начал подниматься гвалт. Что поделаешь, «Настойчивый» – гражданское судно, и его экипаж – обычные люди, хотя и космонавты.

Внезапно кают-компания погрузилась во тьму. Шум и гвалт сразу же стихли. Целую минуту ничего не происходило. А потом вдруг вспыхнул один из информационных экранов. Лишь на мгновенье он засветился ровным белым светом и сразу же погас. А в следующую секунду экран выдал две вспышки подряд… затем три, четыре, пять…

– Ты понимаешь, что происходит? – Сергей Соколов повернулся к капитану, пытаясь рассмотреть его лицо в этой стробоскопической вакханалии.

– Давай посмотрим, что будет дальше, – Андрей подмигнул Соколову.

***

Заседание комиссии по чрезвычайным происшествиям Совета Космонавтики Земли носило закрытый характер. Это означало, что на него не были приглашены представители СМИ и смежных ведомств. Вопрос, рассматриваемый на заседании, был настолько необычен, что президент Совета не рискнул выставлять его на всеобщее обозрение без предварительного обсуждения.

– Андрей Петрович, а почему вы считаете, что это не могло быть какой-то мистификацией или обманом? – Лев Золотов, президент СКЗ взглядом дотошного профессора посмотрел на капитана «Настойчивого».

Андрей весь такой подтянутый, в парадном мундире Космофлота стоял перед членами высокой комиссии. Он был готов к самым каверзным вопросам.

– С чей стороны, Лев Константинович? – голос Андрея был наполнен уверенностью и осознанием собственной правоты. – Вряд ли среди землян найдётся человек, или группа людей, способных провернуть нечто подобное. К тому же, зачем такие хлопоты? Континдоры известны Человечеству не первый десяток лет, и мы давно смирились с мыслью, что не можем изучить их природу.