От этой мысли меня бросило в дрожь. Неужели я действительно такой бессердечный фанатик определенного образа жизни, каким он меня считает? И если так, то почему он вообще сделал мне предложение? Кто именно кого использовал?

Я опустилась на заднюю лестницу, глядя на море полевых цветов, взбирающихся на холмы, видя перед собой лишь размытые пятна зеленого, синего и коричневого, а затем поняла, что они стали четче, а затем, наконец, и вовсе такими, какими они были, – прекрасная картина. Прекрасная смесь из цвета и углерода, в прекрасной истории, которая должна быть моей жизнью.

– У меня большие мечты, – заявила я ему. – Мои мечты выходят за рамки твоих самых диких мыслей.

И он спросил:

– Если твои мечты можно фальсифицировать для аудитории, настолько ли они грандиозные?

Выходные были адом, хуже, чем большинство выходных, потому что я не могла подрабатывать удаленно или проводить тренинги для персонала, чтобы заполнить долгие скучные часы между обедом и ужином. Я старалась держаться подальше от Pictey, но не могла. Я пыталась отказаться от поиска новой информации о моей сестре и терпела в этом неудачу. Я пыталась гулять и читать и даже открыла свой единственный флакон лака для ногтей и попыталась покрасить ногти на ногах. Это было утомительно и бессмысленно, и я выбросила лак после четырех покрашенных пальцев. Наверное, это было идеальное время для употребления легких наркотиков, но я их не принимаю, а поэтому не знаю, с чего начать.

Моя квартира, все пятьсот квадратных футов, начала сжиматься вокруг меня. Телевизор, которым я так наслаждалась после наступления темноты, издевался надо мной днем, когда я была слишком взволнована, чтобы сосредоточиться только на одном экране. Мне очень нравится ходить в кино, но фильм, который я хотела посмотреть, шел в кинотеатрах только первую неделю, и эти толпы народа были слишком велики для меня даже в самые лучшие времена. Я чувствовала неестественную, позорную роскошь безделья и ненавидела это. Должно быть, мне нужно сделать сотню вещей – интересно, когда я в последний раз меняла машинное масло? – Но абсолютно ничего, что я хотела бы сделать прямо сейчас.

Благодаря сочетанию скуки и погружению в интернет-бездну я дожила до вечера воскресенья, но когда я проснулась в понедельник, у меня не было абсолютно никаких сомнений в том, что я должна сделать сейчас – я должна вернуться на свою работу. Я не выдержала бы еще двух недель или даже двух дней, проведенных так же, как последние. Что я собиралась сделать, так это поговорить с Кэррин о новом фрагменте кода, который я хотела опробовать, чтобы засекать то, что я считала обычными угрозами пользователей, которые раз в неделю кричат о самоубийстве в посте знаменитости. В принципе, если мы сможем просматривать их во время изучения жалоб пользователей, мы будем знать, что это не по-настоящему, когда будем анализировать контент. У меня были некоторые сомнения в реальной жизнеспособности этой идеи, я и сама с подозрением отнесусь к любому программисту, который говорит, что может использовать искусственный интеллект для выявления клинической депрессии, но Кэррин это может понравиться. Возможно, именно это заставило меня засесть за рабочий стол с утра пораньше. Это стоило попробовать.

Но я недооценила не только проницательность Кэррин, но и уровень ее поддержки Pictey. Моя карта для входа не сработала, когда я приложила ее к входной двери нашего офиса. Я не могла не встретиться здесь с Суметой, а она явно знала, что я в отпуске, потому что она подняла свои безупречные брови, когда я проскользнула в здание позади нее.