Не усну. Точно не усну…

***

Утром было обычным, пока не стало страшно так, что казалось будто смерть уже не просто стучит в моё окно, а долбит мне сердце своими костлявыми кулаками. Я подавилась рисовой кашей. Вы когда-нибудь доставали еду из носа? Я всегда, конечно, знала, что нос, рот и уши прочно связаны, но видеть эту связь не хотелось видеть. О чём-то не вовремя подумала, и каша игриво поползла наверх, словно бросая вызов гравитации. Я же начала задыхаться. Жизнь даже не пробовала мелькать перед глазами. Жизнь пыталась яростно сопротивляться, выдавливая из меня странные звуки. Пара мгновений борьбы и я как фокусник вытащила несколько крупных рисинок из носа.

– Фу. Ты опять не можешь нормально поесть? – на кухню зашла мама. – Как ты собираешься жить с мужчиной. Ты представляешь, как ему с тобой будет тяжело? Или, не дай бог, будешь жить одна. И не горбись.

Сказала мама, проходя мимо меня и стукнув ладонью по самой выступающей части спины. Села рядом.

– Боже, ты помнишь, как вообще не могла есть, потому что боялась глотать? Всё же стоило тогда сводить тебя к психиатру.

Конечно, я это помню и без её напоминаний. Зачем она так любит меня в это тыкать? Вечно напоминает мне обо всех постыдных вещах из детства.

– Хотя ты была тогда пухлой. – мама потрепала меня по щеке. – Тебе пошло на пользу некоторое время без пищи. И всё же стоило отправить к психиатру. А то ты могла есть только…

– Пюрешку и кашу. Да, я помню. «Давай не будем об этом», – сказала я немного брутальным голосом, потирая щёку после маминой «ласки». Остатки риса всё ещё фантомно раздражали мою восприимчивую слизистую. – Спасибо за приятное утро. Я надеялась, что мы можем просто вместе позавтракать и нормально пообщаться, а не вспоминать моё детство.

– У кого-то после вчерашнего проблемы с чю? И вообще, не огрызайся.

– Нет, моё чувство юмора в порядке. Просто я ненавижу, когда ты ко мне цепляешься. Ладно, мне уже нужно на работу.

– Иди, иди. И смотри не опоздай.

Аааа. Как будто я вообще когда-то куда-то опаздывала. Почему-то это она не вспомнила, а о том, что я всегда была с проблемами – да.

Пока ехала в лифте снова первым делом обратила внимание на рекламу. Её так и не заменили на новую. Те же тексты, те же фотографии. Скучно. Но зато это стало маленькой внутренней традицией – заходя утром перед работой в лифт, или вечером после работы и смотреть, поменялся ли рекламный блок. Я пыталась находить в смене закономерности, но обклейщики ломали их каждый раз, когда мне казалось, будто закономерность найдена.

По дороге на работу написала Дюку. Нам нужно было наконец-то встретиться. Точнее, мне нужно было немного отвлечься от проблем. Не то, чтобы он мне мог сильно помочь. Вдруг удовлетворение части потребностей сможет меня успокоить. Хотя, может на самом деле мне оно было и не нужно. Возможно, просто почувствовала, что это нужно Дюку. Мы давно не виделись, пора исполнять долг. Почему-то в такие моменты часто начинает казаться, что я что-то должна.

Интересно, он заметит, что я поправилась? В моей жизни последние пару недель не случилось Дюка, зато случились несколько килограмм лишнего веса. Я думала о своих отъетых боках, поедая вредную шоколадку. В свою защиту могу сказать – мне пришлось, потому как из-за инцидента с рисовой кашей и разговора с мамой позавтракать нормально не удалось.

Безусловно, на меня все смотрели. Видела неодобрение на лицах пассажиров. Наверняка каждый думает о том, что я и так уже слишком жирная, чтобы есть, тем более шоколад. Но дома не оказалось никакой полезной еды, пришлось брать чёрные углеводы. Паршиво. Нормально не позавтракала, ехать приходится с теми, кто постоянно пялится, а во время секса придётся переживать о том, как я буду выглядеть. Наверняка Дюк увидит эти огромные бока, жирные колени и скажет, что я слишком сильно поправилась и что не хочет меня больше видеть. Однажды он точно меня бросит из-за этого.