А ее не было, этой реакции.

Он спокойно смотрел на меня, а потом поднялся и, подойдя к кровати, вытащил из-под матраса небольшую продолговатую коробочку.

– Лиля, ты очень взволнована, но тебе не стоит так воспринимать происходящее. Ты же знаешь, как я сильно тебя люблю. Все эти дурацкие шутки… ребята, наверно, так веселятся потому что завидуют нам. А это – тебе.

Он протянул мне свой подарок, и я поняла, что именно этот сюрприз Карелин и охранял, как коршун, когда мы ехали сюда и он не подпускал меня к одному из пакетов.

Прежде, чем забрать коробочку, я посмотрела на мужа и уверенно сказала:

– Я больше не хочу сталкиваться ни с единой шуткой этих недалеких людей. Поэтому сейчас открою этот подарок, а потом мы соберем вещи и уедем отсюда. Или я уеду одна. Решай, Сережа.

Карелин смотрел на меня, поджав губы. Он сомневался. Сомневался, черт побери! И все же, когда прошло немного времени, сказал:

– Если тебе настолько плохо здесь, конечно, мы уедем. Плевать на баню, шашлыки, компанию… Уедем. Или, как вариант, я могу поговорить с Рудиковыми еще раз, расставить все точки. А потом не стану отходить от тебя ни на шаг.

Он ухмыльнулся, потянул меня за руку к себе. Сунул мне в ладонь свой подарок, а сам прижался так тесно, что между нами не осталось расстояния даже на вдох.

Я уже знала, что никаких посиделок не будет. Не смогу к ним выйти и ловить на себе взгляды, в которые Люда и Виталик станут вкладывать то, что не смогут высказать словесно. Да и зачем себя мучить, если Сережа уже согласен возвращаться?

– Нет, мы уезжаем, – решительно ответила я.

Сергей напрягся, но ничего говорить не стал. Какое-то время мы постояли в обнимку, и все те тревоги, которые я испытывала, постепенно начали улетучиваться.

– Открой, – велел он через время, отстранив меня на вытянутых руках. – Хочу услышать, что скажешь.

Он улыбался искренне, и словно не было между нами недопонимания, связанного с Ниной и моими подозрениями. А от собственных мыслей о том, что Карелин мог мне изменять, стало неуютно.

– О, Сережа… Господи, как красиво! – воскликнула я, когда открыла подарок мужа.

Это был тонкий золотой браслет, украшенный маленькими драгоценными камешками. Красивый, изящный, он полностью отвечал тому вкусу, который у меня имелся в отношении подобных вещиц.

– Сюрприз просто так? – уточнила я, пока муж надевал мне на запястье подарок.

– Почему же просто так? Есть повод, – ответил он, и я начала лихорадочно припоминать, что именно могла упустить.

Какая дата вылетела у меня из головы? Обычно я в амнезии подобного рода замечена не была.

– У меня самая красивая и хорошая на свете жена… Чем это не повод дарить ей такие браслеты?

Я тихо рассмеялась, потянулась за поцелуем. Где-то на периферии сознания еще мелькнуло вспышкой воспоминание о том, как я застала с кем-то Лапушину, но оно очень быстро исчезло, когда я убедила себя в том, что Нина могла быть там с кем угодно, но только не с Сергеем.

– Спасибо… спасибо, – шептала я, отстранившись и разглядывая браслет.

– На здоровье, – довольно усмехнулся Карелин. Посмотрел на меня вопросительно: – Так все же говорить остальным, что мы уедем?

Я тут же кивнула, ни капли не раздумывая. Пусть этот момент длится именно в том виде, в котором есть – без присутствия людей, которые мне были неприятны.

Сергей ушел, а я продолжила собирать вещи.

Через полчаса, попрощавшись со всеми, мы покинули дачу Рудиковых. И я надеялась, что в обозримом будущем мы сюда не вернемся.

Ни вместе, ни порознь.

Мой двоюродный брат Ян был мне практически правой рукой. А уж родство между нами было настолько осязаемым, что мы частенько удивлялись тому, что не появились на свет от одной матери в один день.