Мало того, что не выспался, так еще дождь шел всю ночь, и на асфальте огромные лужи ни обойти, ни объехать, а я ушами прохлопал и в белые кроссы вырядился. Нервно поглядываю на часы, на ноги: вернуться или нет? Черт, так и опоздать могу!

Натягиваю капюшон и обхожу соседку по кривой. Но от нее не так-то просто отвязаться. Всю дорогу до школы несется следом, ругается и требует уничтожить снимки. Фотки я не делал, больно надо, но эту прилипалу хочется проучить. Пусть со своим Козлодоевым выясняет отношения, не со мной.

У поворота к лицею резко останавливаюсь, Полина с разбегу налетает на меня. Смотрит снизу вверх из-под зонтика сердитым взглядом красивых глаз, и будто иголочки впиваются в сердце. Красивая девчонка. С детства знакомы, была тощенькой и щекастой, с большим ртом — чистый лягушонок.

А сейчас совсем другая. Такая… А черт! Не знаю, какая! Вон как зыркает, того и гляди в горло вцепится.

Смешная! Сказать или нет?

— Слушай, заноза, отвали! — лениво окидываю ее взглядом и ухмыляюсь. — Если хочешь, чтобы удалил, дай списать домашку по алгебре.

— Да пошел ты!

— Взаимно! — я пожимаю плечами и шагаю дальше, но останавливаюсь, она опять налетает сзади. — А с какого перепугу ты решила, что я вас снимал?

— А разве нет?

Вот и попалась, дуреха, в ловушку.

— То ли да, то ли нет, догадайся и признайся! — напеваю веселый мотивчик, подмигиваю Польке и бегу к лицею.

Черт! Надо все же сказать.

Я торможу, Полька вопит сзади:

— Что? Что еще?

— И вообще, Зарека, советую получше друзей выбирать, — выпаливаю вдруг совсем не то, что хотел сказать, и срываюсь с места.

Не мое это дело, лезть в чужие отношения, не мое!

Здороваюсь с приятелями по баскетбольной секции и осторожно оглядываюсь: Полина стоит на месте с растерянным лицом. Может, все же догадается о чем-нибудь? Вдруг получилось заронить в ее голову сомнение.

У каждого решения свои последствия. У моего они будут ужасными. Но чуйка молчала. Я болтал с приятелями, наблюдал издалека за Полинкой и ни о чем пока не догадывался.

4. Глава 4

Настроение весь день отвратительное. Еще и Макаров добавил головной боли. Скоро экзамены, думать надо об учебе, а мысли забиты любовью, поведением подружки, соседом и загадкой: есть фото или нет.

Это надо проверить. Но как? Этот индюк ушел в несознанку, и как его расшевелить, не представляю. Прокручиваю в голове варианты, но ни один не кажется удачным. И наконец щелкает.

Есть способ!

— Слушай, выручи, — прошу Светку Михайлову перед уроком физкультуры, она у нас староста класса. — Отвлеки вахтершу.

— Тебе зачем?

Светлана неожиданно пугается и, как лиса, подозрительно косит серым взглядом, явно чувствует вину за вчерашнее. Вроде бы случайность, а последствия плохие.

— Очень надо!

Специально задерживаюсь на урок, жду, пока все уйдут из раздевалки. Наблюдаю из-за угла, как староста обрабатывает вахтершу, просит открыть шкаф с потеряшками. Наконец та встает и идет в бытовку.

Я ныряю в мужскую раздевалку. Черт! Где вещи Макарова? Куда этот недоумок спрятал мобильник? Если не найду его и не удалю фотки, сойду с ума от беспокойства.

Лихорадочно оглядываю вешалки, узнаю Сашкину сумку, кидаюсь к ней и тут же испуганно приседаю.

— Тук! — будто что-то падает.

Оглядываюсь: пусто, вещи на местах.

И снова:

— Тук! Шр-р-р…

Теперь точно знаю: шорох доносится из-за стены, за которой находится душевая комната. Кто-то бутылочку шампуня уронил? Но моются обычно после физры, а не до нее.

О боже! Голову простреливает мысль, мое сердце набатом отвечает на прилив адреналина. А вдруг кто-то увидел, как я шарю по чужим сумкам, и спрятался? Лоб покрывается испариной.