На пати перехватить не успели, укатил Кирюша с какой-то соской на потрахушки. А мне похер, и оттуда его достану. Игнатов перешёл черту и сегодня об этом пожалеет.

Догнали его быстро. Предсказуем, как всегда. Всех баб что ли в этот убогий домик возит?

Уходить от нас не стал. Только пацаны разок джипами возле него помаячили, как щенок, прижался к обочине. Тачку жалеет. Ну и правильно. Её ведь ещё хозяину отдавать.

Стою, еле сдерживая желание съездить по этой лживой морде, желательно подошвой сапог. Но не сейчас, рано.

– Какого хуя?? Борзаев? Всё не угомонишься? – ух ты, какие мы дерзкие, аж грудь колесом, но на ребят моих косится. Им строго приказано не трогать упыря, но не знаю, сколько смогу их сдерживать, – Зачем шайку свою пригнал? Тачку я выиграл честно!

– Да ты что? – тяну я, сплевывая в сторону, – Честный ты наш. Я ещё на старте понял, где и чего ты себе нахимичил, и когда ты баллон скинул видел. Грязно сыграл. Теряешь хватку.

– А ты докажи, – малец скрещивает на груди руки, но кажется таким же жалким.

Молча достаю телефон, включаю видео и тыкаю ему почти в нос. С наслаждением наблюдаю, как белеют губы мальчонки. Глаза тухнут. Понимает, что попал. В их среде такое не прощают.

– Что такое? Дружка своего не узнаешь? Смотри, как заливает, словно соловей.

Молчит, глаза прячет, понимает, что только тачкой дело не ограничиться.

– Ты поступил, как пидор. Что? Так сильно хотел меня обойти? Интересно, что скажут все твои дружки по гонкам, когда узнают, что их главарь пошёл против правил и нацепил себе все это стритрейсерское барахло, хотя уговор был, что едем чисто на механике? Как думаешь? А вот я думаю, что у тех, у кого ты выигрывал за последний год-два по этой же схеме возникнет много вопросов. А ведь это большие бабки, а, Кирюша.

Сжимай не сжимай кулаки, а тебе звиздец, гаденыш. Будешь теперь у меня, как ручной. Но не сдаётся гад, рожу поднимает, ухмыляется.

– Молодец. Какое расследование провёл. Лучше бы так хорошо за своей подружкой бывшей следил, а то трусы теряла каждый раз, как меня видит.

Упоминание об этой суке Лике взбесило окончательно. Не выдерживаю, с размаху бью ублюдка в челюсть. Тот падает на колено, но тут же вскакивает и бросается на меня. Ребята улюлюкают, пока мы катаемся в песке. Черт, не драка, а валяние в песочнице какое-то.

– Борзый, давай! Оторви ему яйца! – это Серёга кричит почти над ухом.

– Нахера мараться, лучше пусть руку сломает или пару пальцев, – где-то слева орёт Сема.

Сильный, гад. Но не таких ломал. Делаю подножку, бью локтем по ключице. Вот ты и просел, малыш. Хватаю Игнатова за волосы и тяну вверх.

– Ну че, сученышь, будешь прощение просить? Говори!

Уже зверею я. Тот отплевывается кровью, но молчит. А в следующий момент происходит странное. Хлопает дверца машины, одновременно раздаётся то ли визг, то ли крик, и на меня вдруг наваливается кто-то и начинает дубасить по спине. Пытаюсь увернуться, чтобы сорвать с себя это насекомое, но не тут то было. Вцепилось, бьёт кулачками и орёт мне на ухо. Девка что ли?

Судя по радостному улюлюканью парней так оно и есть. Отпускаю Игнатова и выхватываю из-за спины это чудо-юдо. Точно. Девчонка. Худенькая, ростом мне под подбородок, но дерется, как кошка.

Прижимаю её спиной к своему животу. Ну, не такая уж и худенькая, внизу выпуклость ниче так.

– Отпусти! Зверь! Ублюдок! Отпусти! Не трогай его!

Смешная. Юлит, пытается вырваться, но я крепко припечатываю её к себе одной рукой. Так и повисла у меня на сгибе локтя.

– Так сейчас я тебя трогаю, дурочка.

Та на секунду застыла. Но потом опять возобновила свои трепыхания. А тут и Кирюша взбодрился, вскочил, бросился вперёд. Но я качнул головой и Сема меня понял. Поймал мерзавца и заломали ему руки.