– Нет, Мактесум, я не смогу бросить вверенное мне племя. Я останусь с ними.

– Но ты не понимаешь. Как же сестры? Как же единство и предназначение?

– Я жрица любви. Какой же я буду жрицей любви, если брошу своего любимого мужа?

Мактесум распахнула удивленные глаза.

– Я думаю, я сделала правильный выбор, – добавила она.

Мактесум посмотрела на Сагилла и поняла, что она сейчас не о своем решение остаться говорит.

– Тогда я тоже остаюсь с вами.

– Нет, ты, Мактесум, должна идти. И спасти наших детей. Это наше наследство, наше потомство, наша кровь, наш род. Сохрани нашу кровь. Идите на Кавказ, там в горах легко затеряться. Там тяжелые крестоносцы до вас не доберутся. А сто лет не так уж и много для истории. Умирая, я всю силу отдам последнему заклинанию, чтобы рождение подобной мне произошло как можно скорее.

– Сельмек, я боюсь, – выдавила она.

– Я тоже, – ответила та. – Но мы должны быть сильными. Идите, собирайте детей, возьмите для охраны мужчин и скачите скорее, как можно дальше.

К утру караван из нескольких лошадей, погрузив детей и незначительный скарб и провиант, выдвинулся в путь. А оставшиеся стали готовить укрепления для встречи с сильным противником. С Сельмек осталась одна из сестер, Тамила, умеющая управлять силами природы.

На рассвете следующего дня на горизонте показались крестоносцы. Вооруженные до зубов и сплошь зашитые в броню, как неприступные башни, они пошли в атаку. Сельмек послала им навстречу два легковооруженных конных отряда, которые, зайдя с флангов стали брать в кольцо нападающих. Это была единственная логичная тактика, только вот людей для ее исполнения явно не хватало. Все понимали, что исход сражения неизбежно приведет к одному – к гибели роксаланов.

Следом на передовую вышли лучники и несколькими залпами осыпали стрелами противника, нанеся врагу незначительные потери. А дальше вступила в бой Тамила, разведя руки, они стала громко кричать и выкрикивать заклинания, вдруг поднялся сильный ветер, который вскружил пески и те понеслись на встречу врагу, затрудняя их шаг и останавливая на месте. Тяжело вооруженные лошади не могли бороться с таким сильным ветром, песок застилал глаза воинам, но они все равно упорно хлестали своих лошадей, надеясь пробить это препятствие.

– Я не смогу долго их держать! – закричала Тамила.

– Отпускай! – скомандовала Сельмек и рукой подала сигнал выдвигаться в бой основной части войска.

Впереди шла конница, за ней пехота. И вот два войска сошлись. Выдвинутые до этого два конных отряда обошли огромное войско крестоносцев и ударили с тыла, но войско крестоносцев было настолько большим, что сражающимся на передовой этого не было видно. В первых рядах сражался и Сагилл. Сельмек же наблюдала за всем издали и ждала удобного случая, чтобы воспользоваться своими способностями.

Несколько часов непрерывного лязга и скрежета мечей. Каждый роксалан сражался за Сельмек как за свою жизнь, безжалостно круша противников. Но силы были слишком неравны. И вот на поле осталась лишь горстка роксаланов, а Сельмек все не могла найти главного, того, кто отдавал приказы. В ее душе теплилась надежда, что она сможет подчинить его своей воле и заставить их повернуться и уйти. Последний приказ, который она отдала, был опустить оружие. Довольные солдаты стали вязать роксаланов и сгонять в кучу. Очередь дошла и до Сельмек, но как только крестоносцы коснулись ее, Сагилл бросился на ее защиту и, отбив атаку, выставил вперед меч.

– Только попробуйте троньте ее! – крикнул он.

Он отбивал все новые и новые атаки, постепенно отступая назад и прикрывая собой Сельмек. Но это было бесполезно, он не мог убить всех. И в итоге Сельмек, положив руку ему на плечо, тихо попросила: