— Руслан! Ну что там у тебя? — друг уже вернулся с информацией. Всё-таки чуйка меня не подвела, и я правильно подумал на Дуремара. Это его рук дело.

— Тимур, я всё выяснил, Ева у Барышевой.

— Где? — переспрашиваю, так как не верю собственным ушам.

— Да я сам сначала не поверил, но Дуремар показал мне их переписку, Ева точно у неё.

Забираю из рук Руслана пачку сигарет, достаю и для себя. Вообще, курю я крайне редко, но сейчас мне нужно переварить информацию.

Услышав, что Ева у своей родной бабки по материнской линии, я с одной стороны, испытал невероятную злость, вместе с шоком, само собой. А с другой стороны — облегчение. По крайне мере, жизни и здоровью дочери ничего не угрожает.

— Блядь, пи*дец. Как? Впрочем, неважно. Он сказал, где она её прячет?

— В том-то и проблема, Тимур, — Руслан устало выдыхает и трёт лицо руками, — она их всех обхитрила, и пока Дуремар с твоим братом спорили о том, как всё должно пройти — упустили из виду Изольду, и она свинтила у них из-под носа вместе с Евой.

— Я так понимаю, этот долбо*б хотел якобы вернуть мне мою дочь, и таким образом реабилитироваться?

— Да!

— Скажи мне, друг! — так же устало выдыхаю я. — Когда в стране идиоты вымрут?

— Боюсь, мы с тобою раньше, — абсолютно безэмоционально отвечает Руслан.

— Так, Рус, поехали домой! Нужно поесть и отдохнуть. Барышева — тётка приметная, найдётся быстро.

Всё оказалось не так радужно, как я подумал изначально. Изольда прекрасно знает, что я за человек, и думаю вполне отдаёт себе отчёт в том, что её теперь ожидает. Поэтому спряталась очень хорошо. Я Руслану сказал, что дальше справлюсь самостоятельно. Я ведь прекрасно понимаю, у него самого полно сейчас дел. Но вот только он категорически отказался уезжать. Сославшись на то, что работать всё равно не сможет.

Мы приехали в частную клинику, куда я приказал привезти девчонку.

— Здравствуй, Макар Андреевич! Ну что скажешь?

Макар — один из немногих, кого я по-настоящему уважаю. Он не единожды вытаскивал меня с того света и никогда не задавал лишних вопросов. Он мужик уже прилично в годах, но при этом весьма бодр.

— Здравствуй, Тумурзориг, — мы проходим в кабинет Кротова, и я, не дожидаясь приглашения, опускаюсь в кресло. — Значит, смотри. Крови девочка потеряла много, плюс пришлось делать экстренное оперативное вмешательство. Думаю, максимум минут двадцать, и спасать было бы некого. Подробности опустим, они же ни к чему тебе, я правильно понимаю?

— Можно чуть подробнее, — спокойно говорю, забрасывая ногу на ногу, и прямым взглядом смотрю на Макара!

— Шрамов останется достаточно много, — продолжает он. — Даже несмотря на то, что большая часть из них пройдёт. Я пропишу хорошие европейские мази. На особо глубокие раны со временем пластику можно будет сделать. На спине и предплечье, ещё и на ключице, там особенно большой и безобразный, — видно, что старику не просто рассказывать всё это, очевидно ему жалко девчонку, — судя по всему, хотели содрать мясо с кости, — от этих слов я и сам невольно поморщился. Одно дело, когда насквозь пропитанным гнилью мужикам шкуру спускаешь, а тут — девочка. — Я, конечно, постарался наложить максимально косметические швы девочке, но шрамы всё равно будут заметны.

— Ты сказал — девочке?

— А ты мальчика привозил? — в удивлении Кротов поднимает бровь.

— Нет! Я про возраст!

— А! Прости, Тимур! Устал. Голова работает плохо. С виду девчонка совсем, лет шестнадцать-семнадцать.

— Вершинин не позволил бы взять на работу несовершеннолетнюю, — уверенно говорит Руслан, и я полностью с ним согласен.

— Ну и хорошо, что восемнадцать есть, мне с документами проблем меньше будет. В общем, из осложнений только бесплодие. Из-за удара в живот произошёл разрыв яичника, собственно, по этой причине и была проведена операция. А второй яичник сильно воспален, девчонку ледяную привезли. В холодном помещении, скорее всего, долго продержали. Ну, и в завершении, конечно, психика! Не думаю, что всё обойдётся. Специалист нужен будет однозначно.