Мне вспомнилось, как в детском доме заставляла себя пить много воды, чтобы уменьшить воздействие лекарств, которые мне давали. Сама я бы до этого никогда не догадалась. Хищник подсказал, когда смог подловить удачный момент. Все успокоительные и снотворные блокируют большинство возможностей моего мозга. Я даже говорить из-за них не могла начать. Почти всё время моего пребывания в детском доме осталось в памяти как серый туман, а что было до него, вообще не помню.

Мои вялые раздумья прервал голос со стороны окна.

– Доброе утро, Фаби. Как ты себя чувствуешь? – ровный голос пожилого человека звучал из двух небольших колонок под самым потолком.

Я продолжила лежать, только глянула разок на окно и убедилась, что там по-прежнему только моё отражение. Тот, кому принадлежит этот голос, собирался общаться со мной, не вступая в контакт. Хитро. Я решила сначала игнорировать такую беседу и ждать когда ко мне придут, чтобы устроить «всеобщее замешательство». Рано или поздно мне ведь должны принести еду?! Но потом решила попробовать пробиться через микрофон. Никогда раньше так не делала.

Я села, направила взгляд в окно (мне казалось, что по ту сторону есть другая комната, где сидит тот человек и смотрит на меня), сделала глубокий вдох и прокрутила в голове голос этого человека. Видеть его не могла, но представить можно попытаться. Всё равно это будет контакт, только на другом уровне. На той стороне терпеливо ждали моего ответа.

– Тем-но-та, – медленно и сосредоточенно произнесла я. С этим словом я отправила собеседнику образ кромешной тьмы вокруг. Он меня точно слышал, но дошёл ли образ, я поняла не сразу.

– Нет, Фаби, – спустя десять секунд произнесли колонки спокойно.

Не сработало. Я поняла, что говорила по слогам, не потому что прилагала огромные усилия на создание и отправку образа, а потому что снотворное всё ещё мешало. Значит и Хищника не смогу позвать. Меня это очень огорчило.

– Ку-шать хо-чу, – выговорила я первое, что пришло в голову, чтобы отвлечь внимание собеседника от моей неудачной попытки «поколдовать».

– Скоро завтрак. Хищник сейчас рядом с тобой?

– Нет, – ответила я не сразу. Общаться было трудно, мои мысли пролетали в голове быстрее, чем я успевала их оформить в речь.

– Пообещай, что ты не встанешь с кровати, пока я тебе не разрешу. Иначе останешься без еды и получишь уколы, – он говорил медленно и чётко, давая мне возможность осмыслить сказанное. В моём состоянии иначе я бы ничего не поняла и не запомнила. – Обещаешь?

– Да, – после «переваривания» его речи сказала я.

Я бы хотела, чтобы ко мне пришли, когда снотворное уже полностью нейтрализуется, тогда было бы больше шансов на удачную передачу образов. Но завтрак принесли почти сразу после моего «да». Как будто ждали под дверью только этого.

Вошли двое. Они были в той же чёрной экипировке и шлемах, как в автобусе. Первый нёс поднос с тарелками и кувшином воды. Второй зашёл следом, закрыл дверь и остался стоять у неё, направив на меня что-то типа автомата заряженного шприцами. Я успела заметить, что за дверью действительно есть другая комната, но там было темно. Ничего разглядеть там не смогла, поэтому теперь всё внимание сконцентрировала на посетителях.

План возник в голове неожиданно. Продолжая сидеть, я схватила свою подушку из-за спины и, взявшись за неё двумя руками, метнула в фигуру с оружием. Мой снаряд был лёгким. Носитель подноса к этому моменту ставил свою ношу на стол и был повёрнут ко мне спиной. Он мне был не особо интересен, потому что уколов я у него не увидела.

Образ абсолютной тьмы всегда было навязать легко. Просто заставить человека ничего не видеть. Не приходится прорисовывать картинку сначала у себя голове, потом у кого-то. Поэтому пока подушка летела, и пока «оруженосец» ловил её свободной от автомата рукой я, максимально сосредоточившись, навязывала ему полное отсутствие света. При этом мой взгляд был устремлён в шлем, туда, где у него должны быть глаза.