– А ты чего это коньяк достал?

Алекс покачал головой. Он не смог бы рассказать об этом никому, тем более Инваресу. Князь присел рядом, посмотрев Алексу в глаза.

– Так, друг мой, немедленно выкладывай, что произошло.

Молодой человек отвернулся. Нму было невыносимо смотреть в требовательные глаза князя. Он знал, что его слова причинят командиру сильную боль. Он знал и то, что самое тяжелое для таких людей, как Инварес-это ощущать свою беспомощность. Со стенкой было говорить явно легче.

– Когда… когда Саротин прилетел туда, она связалась со мной. И не выключила космосвязь, когда они вошли. Налей себе.

Инварес повиновался, замерев с рюмкой в руках. Впрочем, он уже догадывался, что услышит.

– Он изнасиловал принцессу на моих глазах, – голос Алекса упал почти до шепота, – Она… она сказала, чтобы я передал тебе, что она любит тебя… А потом они ворвались в комнату. Саротин сказал, чтобы я смотрел. Что, если я отключусь, он отдаст её своим слугам. Инварес!

Рюмка в руках князя разлетелась, так он стиснул пальцы. Коньяк вместе с кровью потек по руке.

– Инварес, надо промыть.

– Не надо – глухо сказал князь, вытирая ладонь салфеткой. – Оставь. Это не больно.

Он расстегнул воротник кителя. Несколько мгновений в комнате царило гнетущее молчание.

– Ладно, – наконец вымолвил князь, решительно поднимаясь на ноги, – это ничего не меняет. Надо побыстрее найти Саротина. Это всё.

– Я пойду, прикажу, чтобы готовились к отлету, – кивнул Алекс.

Оставшись один, князь вновь без сил опустился за стол. Возможно, сейчас в эту самую минуту его возлюбленная в объятиях Саротина. Нет, лучше не думать об этом. Лучше действовать быстро и решительно.

– И чего князь так убивается, – пожал плечами Тафу, забивая в систему ильнера координаты поиска. – Если он хочет вернуть девчонку – пожалуйста, но зачем переживать что сейчас она исполняет своё женское предназначение только с другим мужчиной?

– У землян к этому совершенно другой подход, нежели у вашей расы, – ответил Алекс. Он бесцельно крутился в штурманском кресле.

– Вот, – назидательно произнес Тафу. – Ситуация одна, подходы – разные. Подумай, мы – представители двух рас, развивавшихся примерно по одному пути. Но меня бы в данной ситуации возмутило нарушение закона собственности.

– Строго говоря, она собственность Джерра, – Алекс оглянулся на дверь, если Инварес услышит их разговор, убьет обоих.

– Она принадлежит тому, кто смог бы её удержать. Инварес смог бы. А Джерр – нет. Тафу оборвал свою речь на полуслове – в каюту влетел Инварес.

– Всё готово? – спросил он. – Поехали.

Никто не знал, откуда пошла эта традиция, но так уж повелось: отправляясь в особо сложный космический полет, земляне всегда говорили: поехали.

– Лететь нам около 50 часов, – заметил Саротин. – К концу пути, принцесса, гарантирую, ты сидеть будешь с трудом.

Краска бросилась девушке в лицо, но она попыталась взять себя в руки.

– Не льсти себе, – холодно заметила она.

– Ты так хорошо знакома со способностями линомцев? – приближаясь к ней почти вплотную, поинтересовался Саротин. Она отступила назад, прижавшись спиной к обшивке борта ильнера. От волнения она тяжело дышала и её грудь, обтянутая тонкой блузкой, ходила ходуном.

– Я понимаю, – склоняясь к самому лицу девушки и вдыхая её волнующий запах, прошептал Саротин, – отчего Инварес так потерял голову. Смесь разврата и невинности так опьяняет.

Девушка резко изо всех сил оттолкнула его и, отскочив, встала так, что между ней и линомцем находилось тяжелое кресло.

– Ой, ты посмотри, – усмехнулся Саротин.

– Принцесса, неужели ты думаешь, я не смогу сломить твое сопротивление?