– Но до похищения мы ж были одинокими! – возразил я.

Невольно я поймал себя и её на том факте, что мы в этой камере начали говорить по-русски. Кажется, это задала одна из девушек из этой камеры. И Сэм говорила по-русски так, словно это был её родной язык. Мало того, у неё был пермский говор – быстрая речь со смазанными окончаниями и гласными.

– Теперь ты кое-что значишь для меня, – ответил я, обнимая её.

Сэм сдержалась от комментариев по поводу прошлых соседок, которые были вполне уместны сейчас. К тому же, у этих девушек была та же перспектива.

– Сэм – это от «Саманта»? – спросила девушка, которая огрызалась или реально предлагала мне выебать её.

– Да, – ответила Сэм и представилась по тому же шаблону, что и я, – До похищения была свободна в личном плане, но теперь считаю Серёжу своим парнем, – закончила она.

– Как понимаю, русский язык тебе дали наши похитители? – с усмешкой спросила та же девушка.

– Д-да, – выдавила ошеломлённая Сэм, – Как вас зовут?

– Людмила Николаевна Сычёва, – ответила та, – Россия, Пермь. Родилась восьмого января 1978-го. Студентка Медакадемии. Замужем не бывала, детей нет, парень был, но перед Новым годом сплыл. После похищения тоже стала девственницей, как и все здесь присутствующие. Кажется, наши похитители не только осматривают нас, но и подлечивают – до похищения были проблемы по части сахарного диабета, а тут – ни одного приступа. Можете называть меня Людой.

– Татьяна Александровна Петрова, – представилась вторая, – Можете называть меня Таня. Россия, Пермь. Возраст на момент похищения – тридцать пять лет ровно, – мы в шоке присмотрелись к ней – её грудь никак не могла быть грудью тридцатипятилетней. Она выглядела ровесницей Сэм, – Как сказала Люда, нас не только подлечивают, но и омолаживают. К тому же, я попала в эту каюту несколько позже – меня похитили не семнадцатого, а вечером девятнадцатого февраля. Бухгалтер-кассир в Сбербанке. Вдова – муж связался с какими-то уголовниками и его года три назад грохнули. Есть шестнадцатилетняя дочь и тринадцатилетний сын. До похищения не только выглядела лет на пятьдесят, но и страдала почечной недостаточностью. Сейчас же чувствую себя лет на двадцать. Как мы уже тут успели убедиться, тоже являюсь девственницей.

– Ольга Михайловна Волкова, – представилась крикунья, которая разбудила меня, – Можно просто Оля или даже Оленька. Тринадцать лет и девять месяцев на момент похищения – родилась второго марта 1981-го года, – она выглядела вполне взрослой – иные мои знакомые по Кунгуру девушки в восемнадцать-двадцать лет выглядели младше её, – Россия, Пермь. Школьница, ученица десятого класса школы номер 76. Если кому-то что-то говорит, то это микрорайон Крохалевка. Само собой, ни мужа, ни детей нет и не было, – с улыбкой смущённо сказала она и опустила руку от груди. Мало того, ещё и чуть ножки развела.

– Ещё одна малолетка! – сказала Сэм недовольно – Настя Морозова показала себя очень требовательной в ебле.

– Елена Васильевна Константинова, – представилась следующая, довольно высокая (даже чуть выше меня) и мощная девушка, – Можно просто Лена. Родилась третьего октября 1976-го. Жила в Перми, в районе КамГЭС. Работала продавцом в магазине. Закончила в своё время после девятого класса училище по направлению «Бухгалтер». Не замужем, детей нет. Жениха – тоже. До похищения были проблемы из-за гормонов с перспективой набора лишнего веса. За время пребывания в этой комнате похудела, кажется, килограммов на десять-пятнадцать, – она была несколько полноватой, – До похищения вес был сто десять кило.