– Кто ты? – осмелился спросить я.

В ответ Аня хихикнула и… засопела со счастливой улыбкой. Я не решился будить её. Так и сидел около неё минут пять, любуясь красивым лицом. На её губах всё также была счастливая улыбка.

«Серёжа, в чём дело? – вмешалась Алёна в моё любование, – Почему просто сидишь около неё и любуешься ею?»

«Не хочу будить её, а трахать спящую – это то же изнасилование! – ответил я и опомнился, – Да и не демон я, чтоб мучать её! Сама же видишь её состояние!»

«Да, девочке трахаться противопоказано», – с горечью ответила она.

«Э! Ты чего тут делаешь?» – возмутился я.

«Мне можно! – весело ответила она, – Я ж тебе тоже жена! С памятью моего двойника мне теперь вполне трахаться – у неё ж от тебя дочка! Подойти? Можем подойти вместе с Леной! Ты одними пальчиками довёл до двух каскадных оргазмов Аню, что вообще невероятно даже для меня. Чего тебе стоит проделать это же и в наш адрес?»

«Не говори глупостей!» – сказал я, вставая, и направился в гостиную.

Все с удивлением встретили меня. Даже на лице Вовы было удивление. Я прошёл на своё место и сел. Обвёл всех взглядом.

– Спит сном праведницы, – ответил я.

Невольно поймал себя на мысли: «При чём тут праведница?»

– Ну, грохнем ещё двадцать тысяч долларов? – хитро спросил Дед, – У тебя тут ещё две жены.

Тесть с улыбкой протянул руку к батарее бутылок, и одна из них прилетела к нему. Я обвёл их десертные миски и восстановил содержимое. Вздохнул, видя с каким сожалением тесть рассматривает бутылку, и наполнил бокалы тем же шампанским. Признаться, хоть оно и дорогое, но не произвело на меня впечатления.

– Э! – плаксиво возмутилась Лена, – Я не хочу так! Я хочу, чтобы в честь меня был хоть и тихий, но хлопок!

– А мы это выпьем просто так! – решил Дед, и тут же выполнил.

Следом за ним это сделали и остальные. Пришлось и мне просто так выпить.

«Серый, что случилось? – обратился ко мне Вова, – Ты в самом деле изнасиловал Аню? Она ж едва ли способна испытать что-то подобное, но её аура какое-то время как-то странно пульсировала. Признаться, ритм вполне можно истолковать, как толчки члена внутри неё».

«Нет! – ответил я и посмотрел на него. Он отшатнулся от меня, – Что не так?»

«У тебя сейчас взгляд такой же, как у твоей Алёны в ипостаси Великой Богини! – ответил он, – Даже ещё страшнее! Если она – Хозяйка Медной Горы, то ты сейчас – Спас Ярое Око!»

Я перевёл взгляд на Алёну, и та, будучи вне ипостаси Богини, ошеломлённо замерла. Перевёл взгляд на Романовых, и те благоговейно замерли. Посмотрел на Лену, но та лишь озадаченно нахмурилась.

– Ну, на хрен! – сказал Дед, – Убираем спиртное! Меня уже штырит не по-детски!..

Я посмотрел на него, и он опять замер.

– Серёжа, успокойся! – сказала Лена, и положила свою руку на мою, – Чем ты рассержен?

– В самом деле, Серёжа, успокойся, – сказала Алёна, положив свою руку на вторую руку, – Что с тобой происходит? Ты на меня посмотрел взглядом Сварога. Истинного Сварога!

– А на меня – Спасом Ярое Око, – ответил Дед, – Я, хоть и отрёкся от христианства, но ещё помню ту икону! Я даже помню её значение. По словам Иоанна Кронштадтского: «Всевидец Господь в одном акте Божественного ви́дения видит все века и всех людей, всю их жизнь со всеми помыслами, чувствами, намерениями, делами, словами. Страшное око, от которого ничто утаиться не может!»

– Точно! – согласились остальные хором.

– Серёжа, что с тобой? – строго спросила Алёна, войдя в ипостась Богини.

– Аня, перед тем, как окончательно уснуть, пролепетала нечто странное, – ответил я, – Во мне всколыхнулось нечто странное. Может быть, ты скажешь, что за зверь спит во мне?