Поедая с урчанием несколько десятков килограммов породы, я почти мгновенно просеивал её, отделяя полезное от шлака. О такой работе моего организма я не предполагал, но, отдавшись инстинктам, теперь был вознаграждён. Стало понятно, для чего же мне нужны были три желудка. Как оказалось, первый и наиболее большой предназначался для переваривания, или точнее будет сказать, для переработки породы. Этакая биологическая фабрика по обогащению. Попадая в неё, под воздействием температуры, мышечного давления стенок желудка и огромного ряда химических и биологических реакций, порода выделяла необходимые организму элементы, и мой желудок их тут же всасывал, а пустую породу выбрасывал. Скорость просто потрясала – примерно кубический метр в минуту.

Второй желудок отвечал за преобразование высококалорийного мяса в энергию. Плавая в высококонцентрированной кислоте, попадающее туда мясо Червя мгновенно распадалось и усваивалось, давая мне весь набор органики для восстановления моего организма.

Что меня удивило, так это то, что небольшое количество радиоактивной руды было на ура встречено организмом, переработано и перенесено в ближайшую костяную полость системы Драго. Наконец стало понятно её назначение – это накопление радиоактивных изотопов. Насытившись и будучи горд собой, я вернулся к своей добыче – недоеденному Червю. Присматриваясь к остаткам теперь уже взглядом хозяйственника, я понял, что мне придётся тащить весь костяк Червя. Его кости включали огромное количество металлов, зубы были крайне остры и крепки, а кожа была эластична и упруга.

«В худшем случае просто съем», – решил я, так как где-то на границе сознания постоянно маячила мысль о другом, более рациональном использовании костяка, как то – банально съесть.

Спустя пару часов мне всё же удалось доволочь остатки Червя до своей лёжки. Упарившись, я решил окончательно подкрепиться и вздремнуть, компенсируя лёгкую усталость.

К слову сказать, лёжка была очень добротной. Она включала в себя настил, выполненный в виде небольшого озерца, к которому был подведён канал от геотермального источника, и канал от сернистого озерца, находящегося в толще земли. При смешении обоих потоков создавалась своего рода тонизирующая ванна, в которой я нежился следующие пару часов.

Погрузившись в ванну, я вяло рассматривал небольшую пещерку, в которой и находилась моя лёжка. Буквально в нескольких метрах позади меня была выкопана яма глубиной с десяток метров. Именно в неё я, будучи чистоплотным зверем, и скидывал остатки животных, которые уже не представляли для меня ценности. Ну а так как я был к тому же и очень практичным, то, думаю, яма не заполнится и в ближайшие пару столетий.

Дальний угол был отведён под склад – туда я стаскивал всё то, что требовалось доесть.

Ну а гордостью моей пещерки были стены и потолок. Именно сюда я с маниакальным упорством вставлял найденные мною минералы и металлы. Тут и там сверкали красными гранями рубины, голубым – сапфиры, зелёным – малахит. Между ними встречались, отливая тяжёлой желтизной, большие самородки золота. Благородно сияли холодным звёздным светом самородки серебра и платины.

Всё это многообразие на посторонний взгляд было расположено хаотично. Но для меня это была система. Хоть и не совершенная, но именно благодаря ей что-то очень важное буквально по крупицам собиралось из окружающей толщи земли и, фильтруясь, преображаясь и фокусируясь, концентрировалось в единой точке – в моей сернистой ванне.

Постепенно пришёл покой, и мысли, начав лениво ворочаться, понемногу погружали сознание в лёгкий сон. В какой-то момент я настолько погрузился в состояние поверхностного сна, что перестал воспринимать реальность. В этот самый момент моё подсознание распахнулось, и его ревущий поток разбил меня на тысячи осколков…