– Когда мы вернулись, я повел вас прямо на юг, а не к тому месту, откуда мы начали восхождение, – продолжал Гэндальф. – Некоторые, наверное, заметили это. Я рад, что теперь впереди несколькими верстами меньше, а нам нужно торопиться. В путь!

– Не знаю, чего и желать, – мрачно заметил Боромир. – То ли чтобы Гэндальф нашел то, что ищет, то ли чтобы Ворота эти навеки сгинули и мы уткнулись в голую стену. Но, похоже, и то и другое для нас гибель, а вернее всего, что мы окажемся в ловушке: впереди скалы, сзади – волки… Что ж, веди, Гэндальф!

Гимли шел теперь впереди, рядом с Гэндальфом. Он горел теперь одной страстью – попасть в Морию! Путь Отряда лежал обратно, к подножию гор. С этой стороны хребта в Морию вела только одна дорога, проложенная вдоль реки Сиранноны, что выбегала из-под скал неподалеку от Ворот. Но то ли Гэндальф сбился с пути, то ли край этот за последние годы сильно изменился – реки все не было, хотя волшебник рассчитывал выйти на нее почти сразу.

Утро перешло в полдень, а кругом краснели все те же голые камни. Ни блеска воды, хотя бы вдалеке, ни журчанья. Вокруг по-прежнему было сухо и безотрадно. Приуныли и путники. В этой пустыне не было видно ни единого живого существа, в небе не кружилось ни одной птицы. О том, что будет, если ночь застигнет их в этих заброшенных землях, никто не решался даже подумать.

Вдруг Гимли, ушедший вперед, обернулся и позвал остальных. Он стоял на большом камне и показывал направо. Поспешив в направлении, указанном его вытянутой рукой, путники внезапно оказались на краю глубокого и узкого каньона. Кругом царило пустынное молчание – только на самом дне, среди искрасна-бурых камней бывшего русла, сочилась жалкая струйка воды. По ближнему берегу шла тропа – еле видная, заваленная щебнем, но все же тропа; она прихотливо вилась среди разрушенных ограждений и гладких булыжников, оставшихся от древней мощеной дороги.

– А, ну вот и она! – с облегчением воскликнул Гэндальф. – Сираннона-Стражница! Ибо ее называли когда-то Стражницей Ворот… Но где же вода? Река была шумная и довольно быстрая… Однако идемте! Надо спешить. Мы опаздываем!

Они устали и сбили ноги, но упорно шагали вперед по неровной, петляющей тропе, оставляя позади версту за верстой. Солнце начало клониться к западу. Наскоро перекусив, после короткого привала Отряд снова заторопился в дорогу. Впереди хмурились горы, но тропа шла по склону каньона, так что путникам видны были только самые высокие склоны да отдаленные восточные вершины.

Наконец тропа резко свернула. До сих пор она постепенно уклонялась к югу, прокладывая себе путь между краем каньона и обрывом, но теперь взяла направление точно на восток. Впереди показалась низкая, не выше пяти саженей, скала с расколотой, иззубренной вершиной. По ложу водопада, бывшего, видимо, когда-то шумным и многоводным, позванивая, стекали капли воды.

– Воистину, здесь все изменилось! – подивился Гэндальф. – Но ошибки быть не может, место то самое. Вот, значит, что осталось от Каскадов! Если память меня не подводит, сбоку в скале когда-то были ступени. Но дорога идет к вершине скалы кругами, а от вершины к Морийской Стене поднимается пологая неглубокая долина. Раньше Сираннона текла к водопаду по дну этой долины, рядом с дорогой. Идем посмотрим, как обстоит дело теперь!

Каменные ступени отыскались без труда. Гимли легко взбежал наверх, за ним – Гэндальф и Фродо. И тут стало видно, что дальше ходу нет. Неспроста пересохла Стражница! Солнце, уходя за горизонт, заливало золотом холодно светящееся небо позади. Впереди чернело неподвижное озеро, не отражавшее ни бледного купола неба вверху, ни золотого закатного блеска. Сираннона, как видно запруженная чем-то, растеклась по всей долине. По ту сторону зловещей водной глади высились огромные утесы, бледно отсвечивавшие в предвечернем свете. Путь был закрыт! К тому же Фродо не удалось высмотреть на отвесных скальных стенах ни трещинки, не говоря уже о каких-то там воротах или дверях. Хмурые камни казались неприступными.