Альго жалобно сморщился, выронил блокнот себе под ноги и схватился за горло, будто ему не хватало воздуха. Я сочла этот жест театрально-наигранным, вот сейчас он опустит руки и рассмеется мне в лицо. Хватит унижаться, развернусь и с высоко поднятой головой покину место последней перепалки. Меня остановило грубое ругательство за спиной.

— Проклятье! – кричал Альго. - Поверить невозможно в такую дичь! Девица Малинович все-таки добралась до меня.

Он согнулся на сиденье и громко застонал. Или зарычал. А потом быстро заговорил на незнакомом языке. Я испуганно приблизилась.

— Вам плохо? Вызвать врача?

— Нет. Врачи не помогут. Садитесь.

Он расслабленно выдохнул и толкнул дверь «Фиата» в мою сторону.

— Чего ты ждешь, Малинович, садись в машину!

— Зачем? – пискнула я, поражаясь резкой перемене его настроения.

— Ты же хотела попасть в Динаву. Или мне послышалось?

— Нужно позвать отца и забрать вещи из номера. Дайте нам хотя бы десять минут.

— Полчаса, - жестко сказал Альго. – Мне тоже нужно подготовиться.

На его бледном лице появилось подобие мрачной усмешки. Может, он смеется надо мной? Хочет поставить в глупую ситуацию? Не опасно ли с ним ехать в такую даль, вдруг он не только альбинос, но и эпилептик?

В номере я туже переплела косу и надела тонкий свитер на футболку.

— Папа, ты готов?

То, что случилось дальше, я не могла бы представить и в безумной фантазии. Альго приехал вовремя, но только одно сидение рядом с ним оставалось свободным. Остальное пространство «Фиата» занимал тот самый элитный гроб, что я выбрала на буклете. Пышные розовые кружева и атласная подушечка, кругом искусственные цветы вперемешку с живыми лилиями, черные и золотистые ленты.

Чувствуя плечом растерянность отца, я лихорадочно решала дилемму.

«Так, папа сядет с Хозаром, а я сяду, то есть лягу в этот славный ящик. Он просчитался, если надеется меня запугать. Мы не откажемся от поездки».

4. Глава 3. Бабушкин дом

Путешествие вышло не из приятных, но я пыталась устроиться с максимальным удобством. К величайшей моей досаде два правых окна салона прикрывала нарядная крышка гроба, а левые были спрятаны за венками, так что в самом начале пути мне пришлось отгибать проволочные стебли и жесткие листья, чтобы открыть обзор хотя бы на окраину Крыловца, поскольку центральную часть города мы быстро миновали.

Корзинку с лилиями я установила в ногах длинного короба, а сама села в изголовье по-турецки, положив атласную подушечку под спину. Водитель и пассажир были отделены от меня перегородкой, окошечко в которой было слегка приоткрыто, я слышала, как папа пытается завести с Альго разговор о погоде.

Я включила наушники и убедила себя погрузиться в детектив викторианской эпохи, потом запуталась в именах, потеряла нить повествования и перешла на Сигрид Унсет «Кристин, дочь Лавранса». История меня так увлекла, что я легла на бок, поджав ноги, чтобы не слишком часто толкать пятками корзину с цветами. Кроме аромата лилий в салоне пахло свежим деревом, краской по железу и пластиком.

Слышно было, как работает кондиционер, машина Альго была не намного его моложе и он не слишком вкладывался в комфорт. Неужели сам развозит столярные изделия по клиентам… Или этот роскошный ящик, обитый дорогой тканью, везет в Динаву специально, чтобы меня наказать за упрямство в достижении цели?

«И все- таки мы скоро попадем в его угодья!» - мысленно ликовала я. А потом машину здорово тряхнуло, самый цветастый венок завалился на меня, осыпав серебряными блестками. Я ударилась макушкой о край короба, потеряла наушник и не сгруппировалась для следующего удара. Пришлось стукнуть в стеклянное окошко перегородки.