Нэйт слушал все это с каменным лицом. Он подготовился, тщательно изучив тему реинкарнации. Действительно, сторонников подобной теории существовало немало во все времена, но, поскольку те, кто верил в Бога, отрицали гипотезу переселения душ, им пришлось уйти в подполье. Массового признания теория реинкарнации не получила. Ее считали чушью и выдумкой, а церковь страшно осуждала подобные речи.

Но вот перед Нэйтом сидит Арто и всерьез говорит о том, что душа его жила на свете много веков назад и цель у нее одна – отомстить потомкам своих врагов, помогая другой душе прийти к власти в этом мире.

Стоило старику произнести это вслух, как Кристиан – в шести лицах – довольно усмехнулся.

– Значит, вы считаете, что в тело отца вселилась только одна душа? – протянул Нэйт. – Но Кристианов шестеро. Остальные что же – просто пустые оболочки?

Он пытался рассуждать как исследователь и как историк – человек, который привык докапываться до фактов и искать подтверждение домыслам.

Арто этот вопрос, казалось, ничуть не смутил.

– Ты верно мыслишь, Нэйт. Это радует. А ведь я когда-то был точь-в-точь как ты! Считал своего отца чокнутым стариком, который утверждал, что слышал зов ниспосланной ему души. Жаль, что он умер, когда мне едва исполнилось четырнадцать. Мы с дядей тогда остались одни. Он в какой-то степени заменил мне отца, однако его подобное озарение никогда не посещало. Эгберт не слышал свою душу. – Арто замер на пару мгновений, словно временно перенесся в прошлое. Встрепенувшись, он хлопнул в ладоши и продолжил: – Однако, что же мы видим, Нэйт? Наша семья вернула былое величие. Некогда наши предки жили в этом замке, обладали властью и богатствами. А затем их всех едва не уничтожили, остался лишь один малолетний потомок рода Эшбёрн – Тристен. Его укрыла у себя одна из служанок, дала другое имя и вырастила как сына сапожника. Эшбёрны потеряли все. Но взгляни, где мы теперь, – Арто обвел руками просторную гостиную и стены замка.

– Значит, по-вашему, это стало возможным благодаря тому, что у твоего отца открылись глаза на правду об этом мире?

– Дело в том, Нэйт, что доступ к памяти, накопленной за сотни лет, дает человеку такое могущество, которое не снилось ни одному богачу, – хитро прищурившись, ответил Арто. – И моему предку удалось воспользоваться им, чтобы вернуть Эшбёрнам былое могущество. Но самое интересное даже не это.

– Что же тогда? – сдержанно уточнил Нэйт.

– Я – тот самый Тристен Эшбёрн, – негромко, но с едва скрываемым восторгом, сообщил Арто. – Я жил в этом самом замке много веков назад, тут прошло мое детство. Ты или кто-то иной могли бы не поверить моим словам, но как же тогда объяснить, что именно я нашел то место, где был закопан сундук – на окраине наших земель, у разрушенной крепостной стены? Я увидел его во сне – чаще всего воспоминания о прошлых жизнях приходят именно с наступлением ночи, когда сознание очищается от всего того мусора, что вкладывают в него за день. С тобой ведь случилось так же?

– Я не помню, какое время суток тогда было, – немного помолчав, все же ответил Нэйт. – Но я действительно был погружен в сон.

Арто кивнул и провел указательным пальцем по густой темной брови с проседью. Он на удивление неплохо выглядел для своих лет.

– Мы тогда нашли много интересных вещичек, которые Тристен, будучи мальчишкой, прятал там вместе с братьями. Можешь взглянуть на монеты шестнадцатого века, – довольно ухмыльнулся Арто, кивнув головой на шкаф, закрытый стеклянными дверцами.

Нэйт встал и, повернувшись к остальным спиной, неторопливо приблизился к полкам, где действительно обнаружились старинные монеты – неровные кругляши с отверстием посередине и почти стертыми надписями. Рядом стоял железный сундучок с витиеватой вязью.