– Послушай, я поставила тебе пятерку по русскому и литературе, потому что ты не идешь на медаль. И еще потому, что ты любишь читать. А русского ты пока ещё не знаешь, а вот она идет на медаль – поэтому ей пять, бесспорно. Любишь читать, вот и читай. Пиши письма друзьям и близким. И может быть когда-нибудь твоя пустая голова заполниться настолько, что литература полезет из нее на бумагу. Вот тогда бери ручку и пиши что хочешь. Все, что придет в голову: про стол, про карандаш, про детей, про вчерашний ужин. И каждый день. И твоя память, опыт, фантазии сольются с чувствами, и ты начнешь писать.

–Галина Сергеевна, мне кажется, что сейчас немного получается, вот пишу и чувствую, нравится, все будто вдруг исчезает, и удивительные образы срываются на бумагу!

– Хорошо, напиши, я прочитаю.

– Попробую…

…«Он встречал меня в Шереметьево. Его густая пышная шевелюра опять меня будоражила. Эти карие блестящие глаза снова бережно ласкали мое лицо. Зачем опять меня тянет к нему. Сама себе отвечаю – его романтика. Густая, длинная, тайная, сумасшедшая романтика. Будто инъекции счастья: сердце, бьется, пар в голове, непреодолимое желание и притяжение. И после сразу тоскливый щемящий синдром отмены. И все время так, а все равно ничего не могу сделать. Вот в детстве помню, его романтика выдавливает слезы обиды на ладони и вдруг уже он мягкими губами, в бесконечных поцелуях вытирает их. Вот его романтика стоит под балконом с цветами, опять страстная и нервная. Вот его романтика в юности прижалась головой к моим бедрам в путешествии по Астрахани, подкралась ночью тихими поцелуями к ногам. Вот на берегу Волги его романтика тайно наблюдает за мной, будто сквозь купальник. Вот я вдруг решилась смело окунуться в его романтику взрослой жизни, с наслаждением ныряя в его крепкие объятья. Вот новая весенняя романтика его оголтелых писем с описанием невыносимо нежных чувств. И вот он опять стоит, и я иду навстречу новой романтике. Его необузданная любовь связывает наши встречи в одну цепочку какой-то иной моей жизни. Жизни с ним. Длинный роман с перерывами в пять десять лет. Но вдруг он рядом, и будто вчера только были поцелуи и цветы. Даже «привет» звучит ненужной фразой в постоянной близости влюбленных. Читая толстый роман своей жизни, хочется отвлечься и почитать другую любимую книгу. И новая страница раскрытая сквозняком, с хрустом переворачивается. Какая-то третья полоса событий между нами. Сейчас он перескочил на неё, и протягивает мне свою руку и тюльпаны. Я вытянула руки навстречу и в тепле его ладони опять потеряла волю и тюльпаны ему помогли. Потерянная воля закружилась, закрутилась в сердце и опять отпустила пространство. А он, мягко притягивая меня к себе, не в силах справится с моим молчанием, продолжал убеждать меня в своих чувствах.

– Я не хочу жить с обрубком нашей любви, я хочу проснуться с тобой рано утром и видеть ту, в которую влюбился когда-то. Ты сегодня как куколка – ухоженная, зрелая, гармоничная. В такую девушку может влюбиться каждый, но каждый любить тебя будет так, как он хочет, с опорой на свои желания. А я люблю тебя настоящую, естественную, разную в любом твоем проявлении. Нет в тебе того, чего я не любил бы, ну нет. И любить тебя буду так, как ты хочешь, чтобы тебя любили.

Он никак не понимал, что я смелая только по другую сторону телефона, могу спорить, иронизировать, соблазнять, скрывать. Но когда он рядом, я охвачена его страстью, его безумием, дикой любовью. В машине я остановила его длинные предложения поцелуем, забирая себе остатки дыхания. Так, ничего не видя вокруг, рассыпав цветы по машине, мы куда то приехали.