– Не думаю, – вздохнул Тристан, – она так похожа на свою мать. Такая же отчаянная и страстная.

– А вы?! Мужчины! – горячилась Аврора. – Почему вы допускаете гибель возлюбленных?! Как я поняла, ваша популяция тоже статична?! Сколько единорогов сейчас в табуне?

– Тридцать, – ответил Тристан, – столько же, как и было в Начале Времён. Но, я думаю, ты заметила, что мужчин в два раза больше, чем женщин.

– Заметила, – кивнула Аврора, – и, надеюсь, поняла от чего так.

– Интересно, – Тристан заинтересовано взглянул на девушку, – и что ты поняла?

– А то, что рождаются и мальчики и девочки, а гибнут только женщины! Это не справедливо!

– Мир в принципе не справедлив, – пробормотал Тристан, – но выводы твои верны.

– Но вот ты! – горячилась Аврора, – ничего, что я на «ты»? – добавила извиняющимся тоном. Тристан кивнул, разрешая обращение, принятое во всех Магических Мирах, и Аврора продолжила:

– Ты ведь знал, что количество женщин в табуне уменьшится! Но все же зачал детей! Сколько их у тебя? Ну, кроме Марселя и Фрэйи?!

– Только они двое, – Тристан словно выглядел смущенным и оправдывающимся, а Авроре показалось, что вожак единорогов запнулся на слове «двое», – ты, Дракошка, всколыхнувшая во мне давно забытые чувства, должна понять… я устал от бремени власти и ответственности. Я надеялся, что та, кого я одарю своим семенем, обязательно подарит мне крылатого сына, которого я воспитаю и передам ему бразды правления табуном. Но мой первенец, мой Марсель, пришел в этот мир бескрылым. Я смирился с тем, что мне придётся влачить бразды правления вечно, потому как соплеменники не признают власть Марселя, когда мать Фрэйи начала оказывать мне знаки внимания. Она была так молода! Так восхитительно грациозна! Так ослепительно прекрасна, что я не смог устоять! Я дал себе слово, что больше никогда не обреку ни одну нашу женщину на гибель! Даже если у меня снова родится бескрылый потомок! Но, родилась Фрэйя! Самая прекрасная дева из тех, кого я видел! Моя крылатая дочь! И моё сердце сжимается от страха за её будущее, – голос Тристана стал совсем тихим. Вожак единорогов понурил голову и надолго замолчал…

***

Вскоре, накупавшись, Фрэйя вышла на берег. Отряхнувшись и обдав солёными брызгами тех, кто ждал её возвращения, приняла ипостась человека. Или Творца, как сказал совсем недавно Тристан. Впрочем, особой разницы Аврора не видела.

Единорожка уселась на песок рядом с отцом:

– Я готова слушать, и сгораю от нетерпения и предвкушения!

Аврора, слегка прикрыв глаза, погрузилась в воспоминания.

Она рассказывала Единорогам о Мире без Магии, в котором родилась.

О том, что когда-то этот Мир был населен и теми, кого Творец наделила магическими способностями, и обычными людьми.

О тех временах, когда начались войны и свары между теми, кто владел магией и людьми.

О том, как вторые начали целенаправленно уничтожать первых.

О том, как Творец отправила всех, кто обладал магией и еще не был истреблен в другие Миры, а своё любимое детище, населенное людьми, созданными по её образу и подобию, лишила возможности даже прикоснуться к магическим дарам.

О том, как совсем недавно, каких-то пару десятков лет тому назад, в Мире без Магии начали рождаться необычные дети, ставшиё лёгкой добычей тех, кто решил подмять под себя весь Мир, воспользовавшись не до конца понятными способностями детей, но чувствующих в них необычайную силу.

О том, как военное ведомство создало интернат для детишек, изучая и, как им казалось, развивая способности малышей.

О том, как пожертвовала жизнью Лина ради спасения дочери. Её, Авроры, спасения.