В том чтобы убедиться в изменениях произошедших с Погребальным озером, осматриваться по сторонам не было нужды. Равно как и в том, чтобы снова звать Тита.

Юноша сидел на толстой ветви склонившегося над водой дерева. Его ноги, по щиколотку погруженные в озеро, оплели стебли водяных цветов, над головой Тита кружили, что-то щебеча, птички, одна из которых уселась к нему на плечо и словно пытаясь успокоить, напевала нежный мотив.

Фрэйя отогнала рукой бабочку, бившую крыльями у лица, словно намеревающуюся прогнать незваную гостью:

— Приветствую тебя, тот, кто живёт на дне! — крикнула Фрэйя, — ты меня не ждал? Ты мне не рад?!

Тит оказался рядом с Фрэйей так быстро и неуловимо, словно ручей перетёк от одного камня к другому:

— Приветствую тебя, Единорог! — ответил юноша, — я тебя ждал, — его голос с каждым словом становился все более грустным, — но я тебе не рад. Лучше бы ты не приходила.

— Но почему? — не понимала Фрэйя, — мне показалось, что в прошлый раз мы понравились друг другу. Что между нами вполне могла бы завязаться дружба.

— Зачем мне дружба? — спросил Тит, — у меня много друзей эльфов, живущих вместе со мною в Погребальном озере. И ты понравилась мне не как возможный друг, а как девушка. Только спустя время после того, как ты ушла, я понял всю глупость и напрасность этих чувств. Но было уже поздно.

Фрэйя молчала, не зная, как реагировать, как ответить на услышанное. Да и стоит ли вообще отвечать? Может, лучше развернуться, разорвать нить времени, вобрать в рог петлю и бежать?!

Но Тит выглядел таким несчастным, что бросить его одного в такую минуту, Фрэйя просто не могла.

— Но мы можем подружиться, — пробормотала девушка, — я могу возвращаться к тебе! Ведь мне подвластно Время! Мы можем провести вместе целый век, а из петли времени я выйду в ту же самую секунду, когда закрыла её!

— Глупая Единорожка, — Тит взял руку Фрэйи и начал перебирать её пальчики. От этой нечаянной ласки по спине девушки побежали мурашки, — я не хочу быть для тебя только другом! И я не могу стать кем-то бОльшим! Поэтому, было бы лучше, если бы ты не приходила к озеру! Чтобы мы больше никогда не увиделись.

Фрэйя думала, стоит ли признаться Титу в том, что и он ей очень понравился. И понравился, как мужчина. Пока девушка маялась, подбирая слова, тот, кто живёт на дне, словно решив высказать все до конца, продолжил:

— Я еще слишком молод. Если бы прошли века, проведенные мною в одиночестве, я успел бы смириться со своей участью, понял и принял то, что мне никогда не стать другим. Но ты, такая нежная и прекрасная, появилась неожиданно, не дав мне очерстветь душой. А потому, самое лучше, что ты можешь сделать — это уйти навсегда. И дать мне возможность с тоской вспоминать о минутах, которые мы провели вместе.

— Я не могу уйти просто так, — пробормотала Фрэйя, — я тоже мечтала о тебе, — щеки девушки залил румянец.

— А вот это напрасно! — Тит выпустил руку Единорожки и отступил на шаг, — выброси меня из головы и живи дальше!

— Но почему?! — вознегодовала Фрэйя.

— Хотя бы потому, что выглядеть так, как сейчас, я могу только в созданной тобою же временной петле! — голос Тита был полон боли и отчаяния, — в любое другое время я — тот, кого ты видела на картинке в фолианте Правителя! Я — страшное и мерзкое чудовище, носящее во чреве следующего того, кто живёт на дне!

— Подожди! — Фрэйя замерла от внезапного воспоминания, — в том Мире, где я выросла, мой отец, вожак табуна Бегущих Единорогов, создал временную петлю для себя и своей Драконтессы! Но если смог Тристан, значит, смогу и я!

— Это ничего не значит, — вздохнул Тит, — я не могу оставить Погребальное озеро! Всегда должен быть тот, кто примет умерших эльфов!