Российские предприниматели также считали российскую казну самым крупным в мире владельцем недр и поверхностей, самым крупным в мире промышленником и железнодорожником[172]. На российское государственное предпринимательство приходилось 10 % валовой продукции народной хозяйства, такой же была его доля в численности рабочих и служащих[173]. От классического западно-европейского образца российскую модернизацию, отличал ряд особенностей, для характеристики которых И. Ф. Гиндин предложил понятие административно-государственного капитализма[174].

Общепринятым в западной и отечественной социально-экономической литературе является тезис о том, что роль государства в экономике России на всем протяжении ее развития была значительной, если не решающей[175]. Практически все западные исследователи начала XX в. признавали выдающуюся роль государства в процессе осуществления индустриализации России. В этом они справедливо усматривали следствие объективной необходимости[176]. «Все правительства, даже самые абсолютистские, в конечном счете только исполнители экономической необходимости, вытекающей из положения страны»[177]. В соответствии с данной точкой зрения должностное положение высших государственных деятелей определяло масштаб решаемых ими проблем.

Со второй половины 80-х гг. XX в. появляются работы, авторы которых стремились к более объективному и полному рассмотрению факторов экономического развития дореволюционной экономики[178]. Изучаются институциональные рамки – дореволюционные российские предприятия и коммерческие законы, таможенная политика и налоговое законодательство, банковское дело и российский рынок ценных бумаг, иностранные инвестиции.

Согласно теории модернизации, главная задача развития стран задержанного развития состояла в том, чтобы обеспечить рост экономики за счет индустриализации и технического переоснащения производства. Этот путь был избран и в России, модернизационные процессы в которой исследователи относят к азиатскому типу модернизации. Для распределения ресурсов в России был характерен высокий уровень внутренних накоплений и внутренних основных капиталовложений, высокая доля расходов правительства и низкая доля личного потребления, что и являлось типичными чертами «азиатского» пути развития экономики с низким национальным доходом[179].

Как бы ни расходились историографические оценки, два положения не вызывают споров:

1. 1913 год – год наивысшего подъема российской экономики[180].

2. Накануне первой мировой войны Россия была одной из пяти развитых экономических держав (на четвертом месте), однако она отставала от них по уровню дохода на душу населения.

Таким образом, Россия принадлежала к числу государств «догоняющего» типа экономического развития, вступив на путь современного индустриального роста позже стран Западной Европы и США. Антироссийские настроения в зарубежной экономической литературе (в основном германской, контролируемой английским капиталом) начала XX в., резкие и голословные утверждения о нерентабельной экономике России, негативном истолковании последствий промышленно-торговой политики правительства, подрыв кредита имели целью дальнейшее ослабление государства в целом[181]. Это способствовало дальнейшему увеличению временного лага в «догоняющих» отношениях. Испытание войной и революцией показало устойчивость русских финансов, благодаря чему удалось не допустить банкротства, сохранить кредитоспособность и проводить последовательные мероприятия по поддержке частных предприятий тяжелой промышленности.

Традиционно с момента начала индустриализации в России предпочтение отдавалось поддержке тяжелой промышленности как фактору, способному быстрее преодолеть отставание от Запада.