Ритка нашлась через неделю. Радостно сообщила, что потеряла телефон и временно приостановила связь с миром до того, как прибудет новый аппарат. Мол, чего вы так всполошились? Это же пустыня. Здесь нет салонов сотовой связи и, чтобы что-то купить, нужно ждать караван… Делов-то. Я злилась, плакала, смеялась и не знала, чего ещё ожидать от лучшей подруги, которая для всего находила оправдание.

О той истории в пустыне Ритка умолчала, очевидно давая возможность всем нам прийти в себя. Несколько недель спустя, когда успокоилась сама, рассказала про свою ночную вылазку.

Так вот, как только подруга сдалась Богу и готовилась к неминуемому концу, раздался голос с небес, строго вопрошающий, чего она тут забыла. Успев подумать о том, что её молитва услышана и удивиться скорости передачи небесной информации, Ритка потеряла сознание, неожиданно сменив реальность.

Очнувшись в шатре Мастера, она подивилась мгновенному перемещению из ночной пустыни в безопасное место. Но на деле всё оказалось намного проще, чем придумало Риткино воображение.

Алладиныч знал, что за ним следят. И, когда растворился в белом луче, тут же очутился рядом с любопытной ученицей. Мастер не знал про Риткину молитву и был удивлен реакцией гостьи на самый простой вопрос. Отменив дружеский ночной визит, самый известный Маг вызвал Джиннов, которые доставили тело целым и невредимым до места назначения.

Когда Ритка пришла в себя (и Мастер убедился, что с гостьей всё полном порядке) её ждал очень серьезный разговор. Пообещав взять её в пустыню в полную Луну, Алладин Алладиныч потребовал с ученицы честное слово, что та прекратит все рискованные вылазки в одиночку. А Джинну Амину в наказание было велено перемыть всю посуду. И если вы думаете, что это так себе наказание, то можете поставить себя на место Джинна: ему удаются любые чудеса кроме тех, которым эти волшебники не обучены. И обычное, бытовое порой кажется им тяжелее в исполнении, чем венгерская полька бедуинов…

Осень уверенно вступала в свои права. Деревья спешно переодевались в модные цвета сезона. Кутаясь в шарф, Город простуженно басил, заваривал чай с лимоном и провожал задумчивым взглядом запоздавшие стаи улетающих птиц.

Я шла по дорожкам одинокого парка. Мелкий дождик осторожно царапал капюшон лапкой. Ветер гонял забытый кем-то синий мячик. Скрипела натянутая тяжелым грузом стрела подъемного крана на закрытой забором стройке.

Мысли были похожи на тонну серого гранита: сложный клиент капризничал, отвергая все предложенные методы исцеления. В попытках успокоиться и собрать себя в кучку, я решила проветриться и рванула в ближайший парк. Усевшись на качели, подняла зацелованные дождиком глаза к хмурому небу.

– Боже, я твоя девочка… – вырвалась вдруг наружу Риткина молитва. – Веди меня… Направляй меня… Распоряжайся мной…